– Да не торопитесь вы так, Эстер, – возразил Тошан. – Мин, а где малыши? И где Лоранс?
– Мадлен повела малышей на прогулку, но она давно должна была вернуться, – ответила Эрмин уже более теплым голосом, в котором чувствовалось вдруг охватившее ее легкое беспокойство. – Лоранс тоже опаздывает. Ее должен привезти сюда Овид Лафлер. Она пробыла целый день на его бесплатных занятиях, которые он проводит рядом с резервацией.
Тошан, вдруг сердито нахмурив брови и повысив голос, сказал:
– Час от часу не легче! Правильно ли было отпускать Лоранс в Пуэнт-Блё, тем более что Мари-Нутта все еще развлекается в Квебеке? И что там взбрело в голову Мадлен? Уже ведь почти ночь. Обычно к этому времени Констан и Катери уже заканчивали ужин, купались и отправлялись спать.
Эрмин выслушала эти упреки с враждебным и насупленным видом и затем холодно сказала:
– Если бы ты не задержался во Франции, то всех этих неприятностей, вполне возможно, и не было бы! Если уж требовать от кого-то дисциплины и уважения к установившимся порядкам, то начинать нужно с себя, Тошан Дельбо. Послушать тебя, так ты один имеешь на все право и обладаешь свободой действий. Насколько я помню, мне частенько приходилось заниматься нашими детьми без какой-либо помощи с твоей стороны. А еще я могу сказать, что в отношении детей я полностью доверяю Мадлен. И Овиду тоже.
Она решилась посмотреть на Тошана, и взгляд ее был ледяным, в нем чувствовались горечь и обида. К всеобщему удивлению, этот красивый метис вдруг потерял терпение. Он резко поднялся и, встав посреди комнаты, заговорил язвительным тоном:
– Ты меня разочаровываешь, Эрмин! В тот день, в который я собирался рассказать тебе, что встретил Эстер, ты думала только о Кионе. Ты едва не бросила трубку после того, как узнала, что я подчиняюсь твоим настоятельным просьбам и возвращаюсь сегодня. Киона, опять Киона. Однако она уже достигла того возраста, когда уже можно любить, причем того, кого хочется, – даже такого типа, как Делсен. И что такого ужасного он совершил, не считая того, что он индеец монтанье без образования и без денег, обреченный пьянствовать и воровать? Если Киона выбрала Делсена, то для того, чтобы спасти этого парня, помочь ему и найти в нем свою любовь. Вот что я об этом думаю. Зачем нужно пытаться любой ценой вернуть ее сюда?
Жослин, в свою очередь, поднялся на ноги и встал перед своим зятем.
– Замолчите, Тошан! Вы тут разглагольствуете, а сами не знаете, что в действительности произошло.
– Нет, я не замолчу! – воскликнул Тошан. – Мне не в чем упрекнуть ни вас, Жослин, ни вас, Лора, а вот ты, Мин, как ты смеешь устраивать мне сцены перед моей гостьей и подругой? Эстер собиралась в Нью-Йорк. Я посоветовал ей отправиться не в Нью-Йорк, а сюда, в Роберваль, потому что здесь она, по крайней мере, не будет чувствовать себя одинокой. Мы будем рядом с ней. Мы. Вам известно, где ей пришлось побывать? В концентрационном лагере. Да, в лагере смерти. Пока ты жила в безопасности в Валь-Жальбере, она пыталась выжить в аду. Понимаешь? В аду.
– Прошу вас, Тошан, вам не нужно об этом говорить, – взмолилась молодая еврейка.
– Вы, мой дорогой зять, похоже, кое о чем забываете, – стала возражать Лора. – Эрмин помчалась во Францию в самый разгар войны, чтобы с вами увидеться и спасти вас. Она отнюдь не была в безопасности ни в самолете, в котором летела, ни во французской столице, где ее приняли в одной из ячеек движения Сопротивления.
– Ну и что из того? – кипятился Тошан. – Эстер – сестра Симоны, а не воскресшая Симона!
Эстер, не выдержав, надела пиджак своего костюма и направилась в прихожую, где Тошан оставил ее чемодан. Ей захотелось поскорее покинуть этот дом и никогда больше не встречаться с этими людьми. Она решила, что утром следующего дня сядет на поезд, идущий в Квебек, а оттуда направится в Нью-Йорк. Однако дорогу ей вдруг преградила небольшая компания: Мадлен и Лоранс поднимались вверх по ступенькам крыльца и несли каждая по ребенку. За ними по пятам следовал черно-белый терьер.
– Добрый вечер, мадам! – воскликнула Лоранс, удивившись тому, что видит незнакомую женщину в доме своих бабушки и дедушки.
