– Ты что, рехнулась? Я никогда не спала с Овидом. Никогда! Я слишком сильно люблю Тошана. Он бы меня не простил.
Они, стоя лицом к лицу, затараторили шепотом, каждая оправдывая саму себя. Первой сдалась Шарлотта.
– Мимин, прошу тебя, не отталкивай меня. Это как раз тот момент, когда ты можешь доказать, что ты для меня и в самом деле немножко сестра, что ты моя настоящая подруга и по-прежнему любишь меня так, как любила, когда я была маленькой. Я сожалею о том, что совершила, и я пожертвовала бы чем угодно ради того, чтобы вернуться в то время, когда родился Томас, на берег Перибонки. Если бы мы не уехали, между мной и Людвигом ничего бы такого не произошло.
Они услышали, что кто-то приближается к ним легкими шагами. Это была Лоранс.
– Я услышала ваши голоса. Бабушка вас зовет, а вы даже не откликаетесь! Что вы делаете здесь, среди сорняков?
– Мы разговариваем, дорогая моя, – сказала Эрмин.
– Все уже готово, пойдемте.
Атмосфера за столом была довольно мрачной. Лоранс с наступлением темноты зажгла свечи, но Шарлотта настояла на том, чтобы включить также и наружную лампу, чтобы та отвлекала на себя комаров. Вопреки усилиям Лоры и Онезима, рассказывавшего различные истории про Валь-Жальбер, всем было как-то тягостно – главным образом из-за мыслей о Кионе. Жозеф Маруа вообще не переносил того, что он называл «драмой».
– Когда я подумаю о ситуации, в которой оказался Жослин, мадам Лора, у меня пропадает аппетит! – заявил он в тот момент, когда Мадлен принесла пирожные. – Если бы мне раньше сказали, что Киона осмелится сбежать с каким-то там парнем, я бы над этим заявлением просто посмеялся. Мне все еще не верится, что это правда. Не верится. Этот индеец ее просто похитил – так, как это произошло однажды с Луи, когда тот был маленьким. Вы помните, мадам Лора?
– Ну конечно! Какая мать смогла бы забыть о таком трагическом событии? Я думала, что его найдут мертвым. Такое вполне могло произойти. Если бы не Тошан, который не побоялся добраться до пещеры Феи, мой сын был бы обречен.
– Вовсе нет, бабушка! – возразила Лоранс. – Там были люди, которые прятались, чтобы их не призвали в армию. Они не допустили бы, чтобы маленький ребенок погиб.
– У них имелась вполне серьезная причина для того, чтобы прятаться. Они не отправились на эту бойню и не погибли на ней! Проклятая война! – пробурчал Жозеф Маруа. – Она забрала у меня двух сыновей.
– Успокойся, – сказала Андреа.
– Не трогай меня, Андреа. Ту рану, которая у меня вот здесь, в сердце, не вылечить никому. Моя маленькая колдунья сделала эту рану менее болезненной, но полностью не исцелила.
Нежность и уважение, которые чувствовались в словах этого бывшего рабочего о Кионе, заставили всех снова вспомнить о ней.
– Она сыграла прекрасную роль в ту эпоху, появляясь в снах нашего бедного маленького Луи, – отметила Эрмин. – Она чувствовала недомогание, потому что ему угрожала опасность, и утешала его, как могла. Она повторяла ему, что ее брат Тошан его спасет.
– Киона всегда казалась мне похожей на ангела, – сказал Людвиг с задумчивым видом.
– Странный она ангел, если взяла и удрала с парнем, да еще и с проходимцем, – возразила Иветта. – Послушать вас – так ее хоть сейчас в рай возьмут, но на самом деле она такая же, как и все остальные девчонки ее возраста.
Эти слова вызвали у присутствующих замешательство. Лора смущенно откашлялась, Лоранс улыбнулась какой-то загадочной насмешливой улыбкой, а Мадлен воспользовалась воцарившимся молчанием для того, чтобы изложить свою точку зрения.
– Что бы там ни говорилось в святых книгах, нам известны далеко не все ангелы. Индейцы верят скорее в добрых духов, которые могут помочь людям и утешить их, а Киона – ангел она или нет – обладает удивительной способностью утешать других людей. Не так ли, месье Маруа?
Жозеф в знак согласия кивнул и что-то пробурчал. Шарлотта почти не слушала разговор. Прежде она думала, что расскажет о своих несчастьях Эрмин не раньше, чем через несколько дней после своего возвращения, и теперь, поторопившись, она лишь с трудом заставляла себя делать вид, что у нее в семейной жизни все хорошо. Сидя рядом с Людвигом, она тайно ждала какого-нибудь проявления нежности с его стороны (может, он положит ладонь на ее бедро или плечо), однако он на нее даже не смотрел.
