— Бонни! — вскричала Элизабет. — Моя милая Бонни! Ты пришла!
— Мистер Вулворт позвонил, и я сразу прыгнула в такси, — отвечала та по-французски. — Жан, конечно, со мной. Трудности, моя крошка, лучше встречать всем вместе. А еще я привезла письмо от мсье Антуана Дюкена. Оно шло целый месяц!
— Спасибо, Бонни! — сказала Мейбл. — Предоставляю Лисбет вашим заботам. А сама поговорю с Эдвардом, это срочно.
При виде Бонни, когда-то гувернантки и наперсницы, а теперь — члена семьи, Элизабет обрадовалась, как ребенок. Та поставила поднос на комод и сделала то, что сейчас было важнее: как и много лет назад, присела на кровать, обняла свою девочку и, напевая, стала ее баюкать.
Призрак окровавленной Скарлетт Тернер понемногу таял, а с ним — и остальные фантомы Дакота-билдинг, оживленные чьим-то дьявольским умом…
Дакота-билдинг, воскресенье, 24 сентября 1899 года
Терпение двух джентльменов, Эдварда Вулворта и Роберта Джонсона, было на исходе. Детектив неоднократно нажимал на кнопку звонка, но Лоретта не открывала. Мужчины встревоженно переглянулись. Неужели оправдались их наихудшие опасения и служанка сбежала? Тогда нет шансов оправдать Элизабет…
— Швейцар сказал, что эта девица совершенно точно не покидала пределов резиденции, — со вздохом произнес Эдвард.
— Боюсь, он заблуждается. Полиции нужно было арестовать эту Лоретту, как только моя невестка дала показания. Но этого не случилось, и даже квартиру, насколько я понял, не обыскивали. Коррупция в полиции Нью-Йорка процветает! Наверное, миссис Тернер пользовалась чьим-то особым покровительством.
И с этими словами Роберт Джонсон ударил в дверь кулаком. Отец Ричарда был импозантный мужчина — высокий, широкоплечий, с мужественными чертами, которые передались и сыну. В коротко стриженных волосах было много седины.
— Судя по звукам, в квартире кто-то есть, — сказал он и постучал еще.
— Вы правы.
Металлический щелчок заставил обоих вздрогнуть. В замке повернулся ключ, одна из створок дубовой двери открылась, и показалось миловидное личико Лоретты. Она с подозрением оглядела мужчин.
— Что вам нужно?
— Вы знаете, кто я, мисс, — сказал Вулворт. — Мы можем поговорить, в квартире?
— Нет, я жду полицейских. Они отвезут меня в надежное место, безопасности ради. Мне звонили и сказали никого не впускать. А особенно — вас, мистер Вулворт. Чтобы вы не пытались соблазнить меня деньгами — так они сказали.
Уязвленный в лучших чувствах, Эдвард отшатнулся, но быстро справился с изумлением и даже возмутился:
Как они смеют?! Мисс Лоретта, я всего лишь хочу восстановить справедливость. Подумайте хорошенько! Если вы скажете неправду о том, что произошло, в тюрьму попадет невинный человек!
— В таком тоне вам говорить не стоит, — одернул его Роберт Джонсон. — Она передаст все полицейским, и это может быть истолковано как угрозы.
— Но я и не думал угрожать! — стал оправдываться негоциант. — Что же, в таком случае, нам делать?
— Пока помолчите. Эта девчонка блефует. Неужели вы настолько наивны, что не понимаете? Думаю, за ней скоро действительно приедут, но не полиция, а кто-то из сообщников миссис Тернер, с которым она заранее договорилась.
Лоретта внезапно побледнела, и даже смуглый оттенок кожи не смог этого скрыть. Она хотела захлопнуть дверь, но Роберт Джонсон отодвинул ее локтем и вошел. Мистер Вулворт, хоть и несколько недовольный этой демонстрацией силы, тоже вошел в холл. Первыми в глаза бросились чемодан и большой кожаный саквояж, стоявшие возле карликовой пальмы в большом керамическом глазурованном горшке.
— Вы не имеете права! — пробормотала девушка. — Это не то, что вы думаете! Я переезжаю и, пока будет идти суд, поживу у подруги.
Не слушая объяснений, Джонсон присел на корточки и сперва открыл чемодан. Высыпал содержимое на паркетный пол.
— Вижу, тут есть кое-что получше одежды, — заметил он, извлекая из чемодана пригоршню ожерелий.
Украшения поблескивали в свете серого дождливого утра. Детектив достал бархатный футляр с парой сережек изумительно тонкой работы.
— Подделка или действительно драгоценные камни? — спросил Эдвард, поражаясь красоте рубинов.
