Решили пока не говорить об этом императрице. Потом оказалось, что поезд прошел мимо, не остановившись в Царском Селе.
Распространился слух об отречении императора. «Кого же мы охраняем?» — стали говорить солдаты. Хотя их партиями, по очереди, отправляли греться в дворцовый коридор и в подвальные помещения, поили чаем, но генерал Гротен сомневался, чтобы они долго продержались. Он просил Бенкендорфа убедить государыню сделать им смотр. Александра Федоровна вышла в одном платье и вывела в таком же легоньком платьице Марию Николаевну. Прошла с нею вдоль всего фронта.
— Здорово, молодцы! — раздался впервые на смотру женский голос.
— Здравия желаем вашему императорскому величеству!
Дондуа доложил генералу Гротену, что его миссия не кончена; он должен побывать в Пулкове.
— Выпустить вас из дворца могу. Но доберетесь ли до Пулкова и вернетесь ли сюда снова — не знаю, — сказал Гротен.
Выпустили через малые ворота за прудом.
В знакомом пулковском доме окна занавешаны черным. Горела керосиновая лампа.
— Почему не электричество? — спросил Дондуа, входя.
— Все электрическое и магнитное убрано, — ответил голос из глубины. Полушепотом прибавил: — Как хорошо, что вы пришли. Садитесь и слушайте.
Первое время ничего не было слышно. Только минут через пять можно было различить шорохи, едва уловимый треск и трепетание крыльев бабочки.
— Вот моя первая великая победа. Теперь не одним головным мозгом будем воспринимать токи мирового пространства. Перед вами первый в мире аппарат, улавливающий речь существ, отстоящих на миллиарды верст от нас.
Маврокордато указал на замысловатое сооружение в углу.
— Вы слышите разговор в созвездии Пса. Теперь наша задача — овладеть языком этих существ.
Лицо ученого утомленное, давно не знавшее, что такое сон.
— Вам надо отдохнуть, дорогой учитель.
— Отдохнуть, когда совершается величайшее в мире открытие?.. Нет!..
Но, опустившись в кресло, он уже не мог подняться и затих.
Дондуа один в полутьме слушал космический бред Сириуса.
— Неужели эти шорохи и шепоты в самом деле голоса недосягаемых миров? Как уютна и родна нам здешняя земная потусторонность: привидения, знамения, «нечистая сила»!.. Но эти, чья мысль прошла невообразимые пространства, кто они? Они, скребущие, шелестящие голоса, толкуют о чужом, не о нашем.
Слушая их, молодой человек увидел себя перед бескрайним полем — ни травинки, ни кустика, ни птицы, ни зверя, и не солнцем озарено, а бенгальским огнем. А на самом краю — что-то черное. Такой черноты нет на земле, она превратилась в гору, стала застилать горизонт, надвигаться, как непроглядная ночь. Как хотелось, чтобы в этот миг кто-нибудь свой, родной стоял рядом и утешал: «Не бойся, мой милый, я с тобой».
Поручик проснулся. Керосиновая лампа догорела. Фитиль дымил.
Слышался шум грузовика, пьяные голоса… Из Петрограда ехали солдаты. В дверь постучались и, не дожидаясь ответа, начали бить прикладами. Ввалилась толпа с ружьями, с красными бантами.
— Что вам здесь нужно?
— А вот мы посмотрим, что нам надо, господин ахвицер. Это для чего вы так окна закутали? Что вы здесь делали?
— Обыскать! — скомандовал какой-то бас.
— Не трогать мои бумаги! — закричал проснувшийся астроном. Но их уже начали рассыпать по полу.
— Ребята, да у них тут черный кабинет! Они в Германию секреты отправляют!
Столпились около аппарата и изучали его винтики и крючочки.
— Что вы делаете? Вон отсюда!
Первого же стоявшего около прибора он толкнул так, что тот упал. Но другой изо всей силы ударил ученого прикладом по голове.
— Убили! Убили! — закричал поручик, бросившись к несчастному. — За что!
— За что?.. А ты кто? Ты настоящий шпион и есть… Братцы, берите бумаги-то! Там разберутся. Вот и ясно, что они передавали немцам… От царицы получали да от Распутина… Бери и этого!..
В завязавшейся борьбе поручик вырвал у кого-то ружье и начал работать прикладом так, что нападавшие вылетали вон один за другим. Маленький курносый щелкнул затвором и выстрелил.
Дондуа не упал, не лишился чувств, но понял, что случилось непоправимое. Когда грузовик ушел, население астрономического городка собралось к дому. Поручика хотели везти к доктору, но он умолял помочь ему добраться до дворца. «Мне надо! Мне надо!..» Его уговаривали, указывали на сильное кровотечение… «Нет! Нет! Я должен быть там…»
