Осмотрев отведенные мне апартаменты и полистав каналы телевизора, решаю спуститься вниз, в надежде встретить кого-нибудь знакомого. Все наверняка будут парами, а меня вот угораздило поссориться с супругой. Ну да ничего, в этот раз здесь будут присутствовать гораздо больше близких мне людей, нежели пять лет назад. Игорь и его новая пассия приехали вместе со мной и сейчас наверняка проверяют прочность кровати в собственных апартаментах. Должны были уже подъехать Володька и Павел с супругами. С представителями городской элиты я за прошедшее время так и не сошелся, несмотря на частое и обязательное присутствие на различных городских мероприятиях. Единственным, с кем у меня состоялись более-менее приятельские отношения, был начальник ГУВД полковник Шуванов. Первое время после нашего знакомства я думал, что его назойливое расположение ко мне есть не что иное, как желание разведать подробнее — что же я такое есть. Однако впоследствии я убедился, что это обычная манера общения Ивана Степановича абсолютно со всеми. А вот с его другом, Геннадием Дмитриевичем Скобиным, отношения были довольно сухие. И даже, как мне иногда казалось, встречи со мной доставляли прокурору некий дискомфорт. Да и немудрено, если вспомнить все обстоятельства нашего с ним знакомства.
Пока замыкал свою дверь, открылась соседняя, и из нее вышла стройная блондинка, разговаривающая по телефону. Ба-а! Сколько ж мы не виделись, Юлия Федоровна? Непроизвольно улыбаюсь ей. Она вежливо улыбается в ответ, еле заметно кивает, продолжая что-то говорить в трубку, прижатую плечом к уху, ибо руки были заняты поисками чего-то в маленькой коричневой сумочке. И вдруг Юлия замолкает на полуслове, переводя взгляд из недр сумочки на меня. Ага, не иначе вспомнила. Мда, наше далекое знакомство нельзя назвать приятным. Но я не испытывал к Никитиной ни малейшей неприязни, а уж у нее-то и вовсе не было никакого повода.
— Добрый вечер, Юлия Федоровна. Рад вас видеть, — странно, но я почему-то действительно рад ее видеть.
— Извини, я перезвоню позже, — говорит она в трубку, после чего отвечает на мое приветствие: — Добрый вечер, Олег…э-э…
Юлия пытается вспомнить мое отчество.
— Просто Олег, — спешно прерываю ее раздумья. — Не люблю, когда красивые женщины называют меня по отчеству.
С интересом отмечаю появившийся румянец на ее щеках. Никитина явно чувствует себя неловко, ее пальцы смущенно теребят бирку с номером апартаментов, на которой висит ключ.
— Значит, мы соседи, — говорю лишь бы что сказать.
— Значит, соседи, — подтверждает Юлия и наконец-то замыкает свою дверь.
Странно, я почему-то думал, что моими соседями будут представители моей фирмы. Хотя не обязательно же, чтобы мой номер был посреди их, возможно, и номера моих товарищей располагались сразу слева от моего.
— Если вы вниз, с удовольствием составлю вам компанию, — обращаюсь к соседке.
— Вниз, — она как-то неопределенно пожимает плечами, вероятно, показывая тем самым, что ей все равно, составлю я ей компанию или нет.
— Юлия Федоровна, вы одна приехали на это мероприятие? — спрашиваю через несколько шагов.
— Знаете, я попрошу вас тоже не называть меня по отчеству. И почему вас интересует, одна я или нет? Или это просто вопрос для поддержания разговора?
— Ну что вы, Юлия, мне действительно это интересно. Я здесь один, вы, надеюсь, тоже одна, наши номера рядом. Вы верите в судьбу? — и я вопросительно уставился на Юлию.
Та внимательно посмотрела на меня, пытаясь сообразить, шучу ли я или говорю серьезно. Я же в свою очередь попытался сделать как можно более серьезное и честное лицо.
— А вы не думаете, что я одна потому, что так хочу? Вот хочу я быть одна, и все.
— Ага, так вы все-таки одна. Значит, это действительно судьба, — и нагло поставляю ей локоть.
Юлия машинально берет меня под руку, тут же дергается было назад, но я уже накрываю ее маленькую кисть правой ладонью. Пальчики под моей ладонью напряглись, острые ноготки буквально впились в кожу моей руки, но тут же расслабились, кончики пальцев равнодушно отстранились. Ага, типа смирилась перед грубой мужской силой? А от чего же тогда такая обжигающе горячая ладонь? Интересно, почему она одна? Такая женщина по определению не может находиться в одиночестве, независимо от ее желания.
