Мне воду розовую льют.
Благоуханьями обрызганного тела
Их руки нежные касаются порой.
Мне кудри расчесал их гребень золотой.
И ткань пурпурная, как облако, одела
Мне члены мягкою, ласкающей волной.
И я иду меж них, блистая, как денница.
О, если б чудный сон, ты мог всю жизнь продлиться?
Шут.
Еще вопрос никем доныне не решен.
Где твой конец, о жизнь, твое начало, греза.
Где бред мечтателей, где будничная проза.
Где истина и ложь, действительность и сон:
Все в этом хаосе подвижно, мутно, слито.
И вереницею полубезумных слов.
Как бледно-радужной гирляндою цветов
Существование волшебно перевито.
Не вдумывайся в жизнь, разгадки не найдешь.
Коль можешь верить — верь в пленительную ложь.
Сильвио.
Кто ты?
Шут.
Я шут.
Так люди мудрецов непонятых зовут.
Сильвио.
Но что ты делаешь?
Шут.
Смеюсь я надо всем
И ни любовью, ни врагами.
Как буревестник над волнами.
Как вольный ураган — не связан я ничем.
Смеюсь над глупостью людей.
Над рабством, злом и лицемерьем,
И над величьем королей.
Я полон дерзостной отваги,
Я здесь презреннейший из всех, —
Но прямо в сердце, лучше шпаги,
Разит ударами мой смех!..
Первый министр (на пурпурной подушке подает Сильвио корону).
Великий государь, в благоговейном страхе
Позволь склониться мне и к трону подойти,
Чтоб здесь, у ног твоих, во прахе
Тебе корону поднести.
Верховный судья (на подушке подносит Сильвио золотой скипетр).
Вот скиптр, могучий царь, твой грозный атрибут.
Пускай же под его хранительною сенью
Все добродетели в стране твоей цветут
И, длани царственной покорны мановенью.
К тебе, наш судия, на неподкупный суд
Земные племена, как воды притекут!
Шут.
Я видел грозного судью.
Упитанный и жирный,
Склонил он голову свою
С улыбкой детски-мирной.
Недаром лик его так горд
И потом блещет ярко:
Он переваривает торт
И трюфели с пуляркой.
Очки сползли, и взор померк.
И на нос муха села;
Не слышит он, как тощий клерк
Пред ним читает дело…
Судья так громко захрапел
Что вдруг прервалось чтенье дел.
И муха улетела…
Главный казначей (подносит Сильвио червонцы).
Вот золото, мой царь
Сильвио.
Как блещут эти слитки.
Как весело звенят они в руках.
Казначей.
В подвалах у тебя, в железных сундуках.
Мерцая, тихо спят нетронутые слитки.
И только слова ждут, чтоб вырваться на свет
И загреметь дождем сверкающих монет
Их схватят с жадностью протянутые руки.
Благословят тебя промышленность и труд.
Искусства вольные, ремесла и науки,
И мертвые пески, как розы, зацветут.
Возникнут фабрики, театры и музеи,
И смелый рудокоп во внутренность земли
За жилой золотой пророет галереи.
И с моря синего примчатся корабли.
Здесь, в золоте твоем, владыка всемогущий.
Таится, как зерно, весь этот мир цветущий!
Сильвио (рассматривая золото).
Так вот где ключ к сердцам людей!
Но нет, не верю я, чтоб эта горсть металла
Игрушка жалкая, достойная детей. —
Такою властию над миром обладала…
Виночерпий (подавая Сильвио кубок).
Вина отведай, царь!
Сильвио (выпив вино).
Божественная влага!
Мне так легко. Я счастлив вновь. —
В груди надежда и отвага.
Огнем по жилам льется кровь!
Виночерпий.
О, дай мне только знак — и брызнет из бочонков
Кипящее вино, и в белых колпаках,
Над жаркою плитой, с кастрюльками в руках.
Забегает толпа придворных поваренков.
И чудный аромат из кухни долетит.
Под крышкой золотой дымящееся блюдо
На снежной скатерти заискрится, и груда
Прозрачных хрусталей на солнце заблестит.
Великий государь отпразднуй новоселье,
Вели устроить пир.
Сильвио.
Да здравствует веселье!
Шепот среди придворных.
Мы спасены. Он наш!
Мы приручить его сумели.
В пирах, под звон заздравных чаш.
Мы юным принцем овладели.
Толкают друг друга. Теснятся к трону.
1-й. Быть стольником твоим мечта моя, король!
2-й. Фазанов поставлять на кухню мне дозволь!
3-й. В моих озерах водятся форели…
4-й. Гранаты у меня в садах давно созрели!..
l-й. Будь милостив, мои владенья округли…
