Да здравствует наш царь!
Король и придворные уходят.
Зал во дворце. Входят двое придворных, разговаривая.
1-й.
Каков наш принц!.. И день и ночь похмелье!
Не только всех вельмож — он дам перепоил.
В разбойничий притон чертог свой превратил,
Разврат, безумство, пьяное веселье…
Уж эти мне пиры! Того гляди — убьют
За картами, в попойке безобразной,
Иль где-нибудь, в углу таверны грязной
Седую голову бутылкой разобьют.
2-й.
Толпа гуляк, по городу блуждая.
Врывается порой, как бешеная стая.
В дома почтенных горожан, —
И бьет, что под руку попало, наш буян, —
Лакеев, рыцарей, посуду.
Беда красавицам и бочкам сладких вин:
И в кладовых, и в девичьих — повсюду
Хозяйничает он, как полный властелин
Не быть добру…
1-й.
А слышали вы новость?
Он с нашим добрым, старым королем
Дерзнул высказывать надменную суровость.
Его поссорили с отцом.
2-й.
За что?
1-й.
Он раздражен интригами и сплетней.
Узнал он, что отец венца его лишил
По воле рока и светил
С тех пор он каждый день мрачней и неприветней.
2-й.
Шаги… Прощайте.
Расходятся. Входят две дамы.
1-я.
Где свершилось злодеянье?
2-я.
Увы! Не в тайном сумраке ночей.
Здесь, на виду у всех, в полуденном сияньи:
Жестокий Сильвио, убийца и злодей!
Держа в руках букет магнолий белоснежный
Подарок жениха, невинна и светла,
Как чистый херувим, полна мечтаний нежных,
Из сада во дворец Эстрелла тихо шла.
Навстречу Сильвио… С попойки возвращаясь
Он с наглым вызовом подходит к ней, шатаясь.
Объята гнева и стыдом,
Эстрелла вырвалась из рук злодея,
Как трепетная лань, гонимая орлом,
В одну из мраморных остроконечных башен
Она кидается — уж бездна перед ней —
Ступени дрогнули, бежит он, дик и страшен.
Его дыхание все ближе, горячей.
И в бешенстве кричит он: — «Будешь ты моей!»
И пронеслось предсмертное стенанье:
«Прости мне, господи!» Цветы к груди прижав.
Эстрелла с башни кинулась стремглав.
В лазури белое мелькнуло одеянье —
Погибло счастье и любовь…
Удар о камни членов нежных. —
И обагрила девственная кровь
Цветы магнолий белоснежных!..
1-я. Молчи… — король!..
Входит Сильвио, придворные и Шут.
Сильвио.
Всему граница есть —
Вина, любви — не вечно опьяненье. —
Вот в чем беда! Спать, пить и есть —
Нельзя всю жизнь без пресыщенья; —
И надо чем-нибудь наполнить скучный день
Бессмысленный и длинный.
Чего бы пожелать? В душе моей пустынной
Все тихо: говорить и думать лень.
И я теперь готов завидовать животным.
Их грубым радостям, простым и беззаботным.
Тоска!.. О, если б кто-нибудь нашел
Источник свежих; новых упоений,
Нетронутых, безвестных наслаждений —
Я разделил бы с ним порфиру и престол!
Шут.
Таков удел земной: природа для людей
Заимодавец беспощадный.
И все один процент — сто на сто — платят ей
За каждый светлый луч, за каждый миг отрадный.
Кто б ни был должником — сапожник иль король.
Вчера любовь, вчера веселье. —
Сегодня скука и похмелье,
И мудрость поздняя, и головная боль.
Сильвио.
Бездельники. Льстецы и дармоеды.
Так вот как служат королю!
Где хохот, шутки и веселье?
Я лиц унылых не терплю.
Пляшите, смейтесь, — чем хотите, —
Умом иль глупостью — царя развеселите!..
Найдите для меня игру, забаву, труд:
Что делают у вас, когда не спят, не пьют.
И не целуются с красотками?
Канцлер.
Великий
И доблестный порыв премудрого владыки
Мы все приветствуем; твой юный дух растет
И жаждет к подвигам направить свой полет.
Дерзнул, монарх, к делам правленья
Привлечь твой милостивый взгляд:
Мои бумаги. Повеленья
Давно без подписи лежат.
Взглянуть на них царю не будет ли угодно?
Вот кипа пыльных, старых дел
Когда б спросить тебя я смел,
Чтоб ты пожертвовав минуткою свободной,
Хотя б важнейшие бумаги просмотрел…
Сильвио.
Подать мне свитки.
Канцлер.
