— Кстати, будить ее пойдешь ты. Сам недоглядел — сам расплачивайся.
Ольге явно было неловко за вчерашний спектакль, а, может, она просто ничего не помнила, но выглядела на удивление зажато и собрано, как будто готовилась защищаться. Мучить ее я не стал, а просто рассматривал, понимая, что вечером она исчезнет из моей жизни навсегда. Она стала смотреть как-то подозрительно, что нимало меня позабавило.
Как я и ожидал старик пришел поговорить, но не со мной, а с Ольгой. Я проводил его к ней, а сам остался внизу с Вилиэлем и Хатеной, которые, слава Богам, были заняты друг другом и не мешали думать.
После разговора с Мастером Ольга выглядела как в воду опущенная.
— Что тебе Мастер рассказал? — не выдержал я.
— Сказал, что вам ни в коем случае нельзя переступать границы, если хотите остаться в живых.
— И все? — сомневаюсь, что это так сильно бы ее расстроило.
— Ну и дал пару советов по поводу обряда. Но это уже между нами — девочками.
Она явно что-то недоговаривала, но, насколько я успел ее изучить, трясти бесполезно.
Ольга.
Все было поразительно спокойно и просто. А где ловушки на каждом шагу, трудности последней битвы, нечеловеческая усталость, страх в конце концов? Такое ощущение, что прогуляться вышли, только вот лица у всех похоронные, особенно у Орина да Вилиэля.
— А где гроб? — я решила напоследок поиздеваться, когда тишина уже начала давить на уши.
— Какой гроб?
— Ну который вы должны нести, — выражения лиц из недоумевающих стали совсем потерянными. — Перестаньте вы нас хоронить! Сам же говорил, что я не умру.
— Я не хороню тебя.
— Тем более. Еще вчера ты говорил, что обретешь долгожданный покой, когда я наконец-то отправлюсь домой. Представь свою спокойную жизнь и возрадуйся.
Орин печально улыбнулся и снова опустил голову. Он что издевается? Знал бы, чего мне стоит самой не разреветься, а тут еще и ему настроение поднимай. Ну прямо как маленький! Как будто это мне полтинник стукнет через пару месяцев, а не ему.
— Пришли, — прошептала Хатена.
Довольно высокая луговая трава резко сменилась выжженной пустыней, напоминающей результаты весенних выжиганий косогоров в городе. Резко запахло серой и дымом, а ощущение грустной, но легкой прогулки сменилось унынием.
— Дальше вам с нами нельзя, — Хатена резко обернулась к провожающим. — Если вы только наступите на границу, то нам придется сметать ваши останки на совочек.
Я повертела на пальце злополучное кольцо и все-таки решилась посмотреть на Орина.
— Ну что ж. Прощайте и не поминайте лихом, — даже получилось усмехнуться.
Вилиэль подошел и обнял меня, как старую знакомую.
— Жалко, что мы не встретились раньше. Удачи.
— Спасибо.
Я снова посмотрела на блондина. Скажет что-нибудь или так и будет молчать? Но он по-прежнему стоял в двух шагах от меня и смотрел своими синими глазами. Блин, если он сейчас же не соберется и не создаст на лице свое обычное снисходительно-строгое выражение, я разрыдаюсь.
— Ольга…, - начал он. Я даже шаг вперед сделала, поощряя на продолжение.
— Пойдем, — Хатена дернула меня за рукав. — Закат.
Я все еще не отрывая взгляда от Орина, сделала шаг назад. Он молчал. Еще один…
— Иди, — одними губами прошептал "мой бывший жених".
И я пошла, унося в памяти его образ.
Несколько метров, и мы увидели разлом в земле, полненный кипящей лавой. Хатена порывисто обняла меня и, аккуратно обходя трещину, перешла на свою сторону.
— Почему ты ее обошла? Можно же просто перешагнуть.
— Нельзя. Сгоришь.
Я пожала плечами, но пробовать не стала. Такое ощущение, что специально придумали так, чтобы Хранители остались один на один (вернее, один на трое) и каждый на своей стороне.
— Знаешь, — вдруг заговорила Хатена. — А я ведь не всю правду рассказала о себе.
— Знаю, — усмехнулась я.
— Откуда?
— Ну ты слишком много болтаешь, когда выпьешь, — Хатена зарделась, и в свете заката казалась совсем красной. — Ну и что ты скрыла?
— Я дочь нашего короля.
Я даже остановилась: нет, я, конечно, поняла, что она если и жила в деревне, то недолго, но чтобы так.
— И камень в сокровищнице взяла. И эскорт у тебя был дай Боже. Тогда откуда оборотни? — я уже ничего не понимала.
