— Знакомься, это Ураган, — Орин похлопал по шее черногривого жеребца. — А это Фиалка, — он протянул второй кусочек морковки.
Ураган, заметив этот произвол тут же ткнулся ему в плечо, выклянчивая лакомство.
— На, — и жеребец тоже захрустел.
— Это очень спокойная и послушная лошадка. Как раз для тебя, — как-то нехорошо улыбнулся Орин и вскочил на Урагана. — Садись.
Я примерилась к стремени. В силу своего роста мне было проблематично забираться на любую лошадь, а высота породистой Фиалки только усугубляла положение.
— Помочь? — правильно оценил ситуацию Орин.
— Нет. Я сама.
Мучилась я долго и в итоге под нахальным взглядом блондина прохрипела:
— Ладно. Помогай.
Орин легко соскочил с коня и подставил мне руки. Момент — и я уже обозреваю окрестности с высоты лошадиной спины.
— Э-э, Орин. Мы, конечно, давно не виделись, но с тех пор я лучше ездить не стала.
— Ну вот. Заодно и поучишься, — и он тронул коня.
— Слушай, — зевнула я. — А на кой черт, нам надо было подниматься в такую рань? Туда ехать-то…
— Это ты из своего опыта почерпнула? — ухмыльнулся блондин. — Ты тогда доехала только до Песочных часов, а с перепугу решила, что до Озер доскакала. Туда ехать часа три рысью. А с тобой все пять.
— Мог бы не брать меня с собой, — огрызнулась я.
— Перестань дуться, — разозлился Орин.
Я утихла и мы еще долго шагали в тишине по предрассветному лугу.
— Я думал показать тебе озерную ночницу, но проспал, так что теперь посмотрим только на закат.
— Ты думаешь, меня не хватятся до заката? — съязвила я.
— Не хватятся. Я Айрин сказал — она дала добро.
Мы ехали долго, иногда переходя на рысь, и тогда я плюхалась в седле, так и не научившись приподниматься в такт лошадиного движения. Как выяснилось, мне повезло, что рысь у Фиалки была мягкая, иначе я бы не только устала, но и набила себе синяки.
Я уже заметила вдалеке пятнышки озер, отражающих лучи солнца, когда Орин вдруг предложил:
— Давай галопом. Кто быстрее?
— Я не умею.
— Умеешь. Ты в прошлый раз ездила, — он снова напомнил о моем позоре. — Только от шеи лошади отцепись в этот раз и держись ногами. С нее не упадешь.
— Нет. Я так.
— Ну как хочешь, — и он ударил Урагана.
Фиалка же, повинуясь стадному чувству куда больше, чем моему неумелому управлению, рванула его догонять.
В этот раз я не визжала, а наоборот внутренне подобралась и получше сжала Фиалкины бока. Стараясь не отпустить седла, я набрала повод и наконец осмелилась посмотреть вперед. Ураган вполне оправдывал свое имя, несясь по лугу со скоростью пули. Фиалка от него почти не отставала, и я с некоторым удивлением заметила, что мне не так и страшно. При галопе меня не выбрасывало из седла и я, приноровившись, почувствовала пьянящий восторг. Тогда я ударила лошадку каблуками и обогнала Орина на два корпуса, мельком заметив его радостное лицо. После чего потянула повод на себя и остановила лошадь. Блондин тоже остановился и спешился, даже помог спуститься и мне.
— Ну как?
— Да никак! — вдруг зло сказала я. Ко мне пришло запоздалое чувство страха и весь мой гнев обрушился на виновника сумасшедшей скачки. — Ты ведь знал, что она поскачет за тобой?! Зачем ты это сделал?! А если бы я упала? Разбилась? А?!
Орала я громко, при этом наступая на него и толкая в грудь. Он, не ожидая такого натиска, сначала ошеломленно пятился назад.
— Да перестань ты кричать! Почему при каждой нашей встрече у тебя случается истерика?!
— Потому что при каждой нашей встрече мне угрожает опасность! Если она не приходит извне, то ты устраиваешь так, что она исходит от тебя!
Он вдруг подошел ко мне, обхватил мое лицо ладонями и, приблизив к своему, спокойно проговорил:
— С тобой ничего не случится. Ты же не домашняя девочка. А я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Понимаешь?
Я слегка успокоилась и судорожно закивала.
— Я это сделал, потому что был уверен, что ты справишься, — он отпустил мое лицо.
Я наконец-то оглянулась: передо мной расстилалась зеленая равнина, усеянная озерами разной величины — от совсем маленьких (1-2 метра в диаметре) до достаточно больших (метров в 10). Озера кое-где соединялись речушками разной ширины, создавая единый организм. Посередине некоторых озер возвышались маленькие островки, поросшие короткой травой, а на самых больших даже росли тонкие гибкие деревца неизвестной мне породы. Солнечные лучи, отражаясь от зеркальной поверхности воды, заставляли меня щуриться и не давали рассмотреть окружающий пейзаж подробнее.
