Кто-то положил руку ему на спину, начав успокаивающе поглаживать его. Тихо застонав, Гарри перевернулся на спину, чтобы помешать этому и не дать вырвать себя из мирного забытья. Его сон редко когда не прерывался кошмарами. До того, как он вернулся домой, где перед сном ему обычно давали зелья, ему удавалось спокойно поспать, только если он был совершенно измотан. Хоть и благодаря зельям, но такой сон лучше, чем вообще никакого.
— На вашем месте я бы оставил его в покое. Дайте ему поспать.
— Как он, Виктор?
— До недавнего рецидива ему было лучше, миссис Уизли. Теперь же мы вернулись к тому, с чего начали, разве что он больше не извиняется за всё подряд. Я честно больше ничего не знаю. Вам лучше спросить об этом мистера Блэка или мистера Люпина. Кроме них и мадам Помфри никто толком не знает о текущем состоянии Гарри.
— Но, Виктор...
— Нет, Гермиона. Если наша дружба что-то для тебя значит, не спрашивай меня ни о чём больше. Я не предам Гарри и мистера Блэк лишь потому, что ты не можешь проявить терпение.
Гарри раздражённо застонал, накрываясь одеялом с головой. Он совсем не хотел прямо сейчас играть в «двадцать вопросов» с Гермионой и Уизли. Он знал, что они заслуживали объяснений. Он просто надеялся, что этот разговор состоится не сегодня вечером. Не похоже, что у меня есть большой выбор в этом вопросе. Зная, что он просто откладывает неизбежное, Гарри медленно открыл глаза, стаскивая одеяло с лица и поворачиваясь к толпе рыжеволосых, среди которых затесались пышноволосая девушка и темноволосый мужчина (которым явно был Виктор). Их лица были слишком расплывчаты, чтобы понять, кто есть кто, но Гарри достаточно хорошо знал их черты, чтобы разобраться. Мистер и миссис Уизли стояли рядом с камином, Рон и Гермиона опустились на колени рядом с диваном, а Джинни вместе с Фредом и Джорджем сидели на другом диване.
Комната погрузилась в молчание. Однако устало моргавший Гарри был спасён от необходимости говорить что-то, когда его внезапно крепко обняли, а обзор загородила копна пышных волос. Его так удивил этот порыв Гермионы, что он сразу же напрягся, пока подруга наконец не отцепилась от него. На его плечо опустилась рука, а лица коснулись очки. Всё моментально обрело чёткость. Подняв глаза, Гарри увидел сочувственный взгляд мистера Уизли.
— Ты что, пыталась задушить его, Гермиона? — громко спросил Рон. — Чёрт подери! Он же всё ещё поправляется!
— Рональд Уизли! — укорила его миссис Уизли. — Следи за своей речью! — Она глубоко вдохнула, а потом подошла к Гарри и положила руку ему на лоб. — Как ты себя чувствуешь, дорогой? Мы не хотели будить тебя. Просто некоторым из нас очень не терпелось увидеть тебя.
— Всё в порядке, — тихо ответил Гарри, двинувшись, чтобы принять сидячее положение. Мистер и миссис Уизли тут же бросились ему помогать. Сев прямо, Гарри быстро закрыл глаза, дожидаясь пока пройдёт головокружение, для опоры схватившись за миссис Уизли. Его окружили желание защитить, беспокойство и сочувствие, за которыми последовали слабые намёки на страх. Когда головокружение прошло, Гарри отпустил миссис Уизли и откинулся на подлокотник дивана. Он открыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь игнорировать обеспокоенные взгляды, которыми его награждали окружающие.
— Ну так что, — начал Рон, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Как ты себя чувствуешь?
Все, кроме Гарри, который просто улыбнулся, неверяще уставились на Рона. Уж если кто и мог разрядить ситуацию прямым вопросом, так это Рон. Именно по таким проявлениям нормальности Гарри и тосковал.
— Бывало и лучше, — честно ответил Гарри. — Я буду просто счастлив, когда усталость и головокружение наконец пройдут.
Гермиона пересела в кресло, скрестив руки на груди. Виктор (который, собственно, и отвёл её в сторону) подошёл к маленькому столику неподалёку, взял с него беловатый пузырёк и протянул Гарри.
— Мистер Блэк велел принять это, когда ты проснёшься, — сказал Виктор.
Гарри послушно выпил зелье, скривившись от его ужасного вкуса.
— К тому времени, как мне уже не нужно будет пить эти зелья, мои вкусовые рецепторы перестанут вообще что-либо воспринимать, — сказал он, протянув пустой пузырёк обратно Виктору.
