— Русалочки! — взвизгнула от возбуждения пятилетняя девочка с рыжими волосами.
Гарри повернулся к маленькой девочке и улыбнулся.
— Русалочий народ, Эмма, — мягко поправил он. — Вы все хотите про них послушать?
Когда все кивнули, Гарри продолжил свой рассказ о русалочьем народе и загадках хогвартского озера. Конечно, он никогда не называл имя «замка у озера» или настоящей причины, по которой тот там стоял, так как это бы вызвало массу проблем, узнай министерство когда-нибудь об этих детях, которые даже не подозревали о том, что «выдуманный мир» Гарри существовал на самом деле. Ещё он чувствовал, что каждый вечер на два часа эти дети переставали думать о своих болезнях, и был рад, что хоть так помогал им преодолеть это трудное для них время.
Когда его рассказ подошёл к концу, Гарри помог уложить детей, а потом покинул отделение. Дети улыбались, засыпая. Видя их в этих кроватях, Гарри вспоминал о бесчисленном количестве раз, когда он сам попадал в Больничное крыло Хогвартса. Он вспоминал, как просыпался и видел Сириуса и Ремуса, которые ждали его пробуждения. Они всегда его ждали. Они так много для меня сделали, а я так и не смог их отблагодарить за это.
Шагая назад в отделение скорой помощи, Гарри отчаянно пытался сдержать подступившие вдруг слезы. Он знал, что никогда не сможет смириться со смертью Ремуса, пока остаётся здесь, но утешал себя тем, что это работа была лишь временным решением. Всё в его жизни было временно. Ведь если он останется на одном месте слишком долго, то сделает всех вокруг мишенью. А он поставил себе цель больше не подвергать никого риску лишь потому, что Волдеморт помешался на нём. Если смотреть на картину в целом, то его жизнь не имела такого уж большого значения.
В конце концов, его жизнь была предопределена ещё до его рождения.
Глава 2. Напоминания о прошлом
Шагая по пустым в эти утренние часы коридорам больницы, Гарри пытался сосредоточиться на настоящем, но его мысли то и дело всё равно обращались к прошлому. Парень не мог не думать о том дне, когда начал чувствовать эмоции других людей. Он как раз был на дежурстве, помогал пациенту из отделения интенсивной терапии, когда внезапно почувствовал слабые волны боли и недоумения. Сначала это напугало его и повергло в замешательство. Были ли это эмоции Волдеморта? Он уже давно не чувствовал ничего со стороны Тёмного Лорда, да даже когда чувствовал, это было совершенно не похоже на то, что он ощущал в данный момент. Чувства Волдеморта всегда подавляли своей силой. Эти же эмоции больше походили на лёгкий ветерок, обдувавший его со всех сторон.
Испугавшись, Гарри принялся оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать источник слабых эмоций, пока наконец не нашёл в соседней палате пожилого человека, подсоединённого к многочисленным аппаратам. Взгляд старика был полон боли, и он тихо постанывал. Гарри не стал тратить времени и сразу же побежал за помощью. Как оказалось, эффект успокаивающих и болеутоляющих препаратов этого пациента закончился, из-за чего он очнулся слишком рано. Пациенту снова дали успокоительное, после чего Гарри перестал чувствовать слабые эмоции. Долгое время парень ничего не «чувствовал», пока вечером того же дня не добрался до детского отделения. В этот раз это продлилось всего мгновение, но и этого ему хватило, чтобы понять, что в первый раз всё произошло не случайно.
Поначалу ему было сложно разобраться с этой странной способностью, особенно учитывая, что он никому не мог о ней рассказать. Да и что бы он сказал окружающим? Люди в больнице не верили в магию, что уж говорить о способности чувствовать чужие эмоции. Так что ему пришлось со всем разбираться самому, и это при том, что его собственные эмоции всё ещё доставляли ему немало проблем. Волны горя и боли других людей приводили к тому, что его собственные чувства по отношению к опекунам, друзьям и всему остальному, через что он прошёл, те чувства, которые он так старался похоронить, выплывали наружу.
Порой ему даже казалось, что его новоявленная способность насмехалась над ним, наказывая за то, что он вот так сбежал ото всех. Он всегда чувствовал только негативные эмоции, с другой стороны, мало кто будет рад своему пребыванию в больнице. Со временем Гарри всё же сумел выстроить барьер между своими и чужими эмоциями, хоть ему и потребовалось для этого огромное количество терпения и все его навыки окклюменции. Иногда барьер всё же давал слабину, но только тогда, когда парень был очень уставшим.
