Поднявшись выше, лицом к заходящему солнцу, мы подошли к дверям дома вроде тех, что были у вдовы, только поменьше и не таким пышным, со сломанным молотком на одной из створок.
— Теперь пойдем к моей подруге, — сказала мать.
— Ей тоже надо сделать укол? — спросил я.
— Да, — ответила мать. — Я хочу, чтобы ты посмотрел и ее, какая она свежая… Может, еще свежее, чем вдова… А ей тоже под сорок.
— И тоже вдова? — спросил я. — То есть я имею в виду, она тоже была на содержании у знатного господина?
— Нет, — сказала мать, — она женщина замужняя, у нее четверо детей…
Через источенную червями дверцу мы вошли в прихожую, и здесь на лестнице застоялся запах винного сусла, присущий всем зажиточным домам в Силиции. Но в доме пахло меньше, и все было старое: мебель, плитки пола, занавески, покрывала на постелях, все слишком старое и мертвое, и пылью тянуло сильнее всего.
— Зачем ей делать уколы? — спросил я. — Она больна?
— Нет, — ответила мать. — Она думает, у нее малокровие.
— И она позволит, чтобы ты делала укол на моих глазах? — сказал я.
— А как же? — сказала мать.
— Если она не хочет, не настаивай, — сказал я.
— Наверняка захочет, — сказала мать.
Нас ввел в дом мальчик лет пяти, тот, что открыл нам двери. Еще двое детей вышли нам навстречу, одному было, наверно, шесть лет, другому восемь или девять, оба с длинными волосами и в таких длинных фартуках, что нельзя было понять, мальчики это или девочки. Они орали: «Кончецьоне, Кончецьоне!» — и тащили нас по всему дому, взад и вперед по темноватым комнатам; потом с террасы нам навстречу вышла девушка лет пятнадцати-шестнадцати и тоже принялась повторять: «Кончецьоне, Кончецьоне!»
Последней навстречу нам вышла сама синьора — подруга матери и тоже сказала: «Кончецьоне, Кончецьоне!»
Это была женщина невысокого роста, на вид вовсе не малокровная, а даже круглая и аппетитная, с красивым молодым телом. Синьора набросилась на мать и поцеловала ее, обвив ей руками шею, как будто они не виделись несколько месяцев, среди скакавших и вопивших ребят, и сказала:
— Я знала, что ты приведешь сына!
— Ты узнала, что он приехал? — сказала мать.
— Да, — ответила подруга матери, — я сразу же узнала и подумала, что ты его ко мне приведешь. Какой красавец!
Дети орали, девушка говорила, в комнате, где мы были, стояла высоченная двухспальная кровать, и мать сказала подруге: — Давай прыгай на кровать!
— Ты как, при нем будешь делать? — сказала подруга матери.
— А что? Ты хочешь выставить его за дверь? — воскликнула мать.
— Я этого не говорю, — ответила подруга матери.
Все дети были в комнате, и девушка тоже, и синьора подруга сказала: — Я немного его стесняюсь. Он такой большой.
Мать засмеялась, и подруга засмеялась с нею. Девушка тоже засмеялась.
— Это я родила его таким большим, — сказала мать. — Так что нечего тебе стесняться.
Тогда подруга матери бросилась на кровать.
— Я думаю, он видел столько женщин! — сказала она и сама задрала подол. Ожидая, пока мать ее уколет, она добавил а: — Я думаю, он видел женщин аппетитнее меня.
Дети с криком скакали вокруг, и мать, пока готовилась сделать укол, сказала: — Ты что, боялась, что он тебя захочет?
Она засмеялась, и девушка тоже засмеялась, и подруга матери тоже, пока дети скакали вокруг, засмеялась в подушку и сказала: — Нет, Кончецьоне, я отлично знаю, что гожусь ему в матери.
Тогда я сказал: — По-моему, дело не в годах.
У нее было красивое тело, и я хотел сделать ей комплимент. И она закричала: — На что это он намекает?
И мать закричала: — Ты что, намекаешь, что хочешь ее?
— А как же иначе? — сказал я.
— О! — воскликнула подруга матери со смехом.
— О! — воскликнула мать со смехом.
Девушка смеялась вместе с ними, укол был сделан, подруга матери встала, чтобы сказать, грозя мне пальцем под самым носом: — Знаете, кто вы такой? Вы нахал!
Едва мы вышли, мать спросила: — Ты в самом деле захотел ее?
— А как же? — сказал я.
— О! — воскликнула мать. И засмеялась. — Женщина, которая на десять лет старше тебя! — Потом добавила: — И вдову ты хотел?
— Конечно! — ответил я. — Еще больше…
— О! — воскликнула мать. И, засмеявшись, сказала: — Если бы я знала, ни за что бы не позволила тебе смотреть.
