- Если вы...
- Я!..- Он явно обиделся и затеребил свой жилет, стал застегивать его.
Мы шли обочиной мощеной дороги и молчали. Внизу бежала речка. Она пыталась журчать. Но ей это не удавалось, воды было слишком мало.
Я думал об Асмик. За сутки успел притерпеться к случившемуся. Душевное беспокойство, охватившее меня вчера, до встречи с Асмик, сейчас исчезло. Мне уже было спокойнее. По крайней мере, теперь все ясно.
Когда-то, в пору экзаменов, я тоже ужасно волновался.
Все ночи мучился кошмарами. Но стоило дойти до института, переступить порог аудитории и... срезаться, все тотчас вставало на свои места, и,я без излишних переживаний мчался в кино, смотреть новый фильм...
И вот иду безучастно-спокойный, вышагиваю со случайным встречным стариком, потому как знаю, что Асмик больше домой не придет...
Старик неожиданно потянул меня за рукав и спросил:
- Ты когдa-нибудь раньше ходил тут пешком?
- Нет.
- Из дома на работу - с работы домой? - усмехнулся он.- В месяц раз-другой кино, в год один-два раза концерт или театр?.. Верно говорю?..
- Да,- нехотя согласился я.
- Ах, забыл!..- он тростью подсек терновик.- Еще раз в двенадцать месяцев отправитесь в Сочи или Гагру. И кажется вам, будто это и есть весь мир... А ведь на свете есть Севан, есть Зангезур, Дилижан, Арагац!.. Э-эх, жалко мне вас! - Старик посмотрел на небо. Оно из розового стало синим.-Похоже, погода портится, - забеспокоился он.
Вдали завиднелся железнодорожный мост.
- Я уже дома, - сказал старик, показывая на нахохлившийся особнячок на правом берегу Гетара. - Каждый день так: выхожу чуть свет и возвращаюсь вечером. И иной раз, вот как сегодня, увлекаю с собой кого-нибудь из молодежи, вроде тебя, чтобы не быть одному.
Он остановился, поднял ворот пиджака и, взяв меня за руки, проговорил:
- Молодой ты. Однако с этих пор уже думай, чтобы не остаться в жизни только парикмахером или кем там еще, чтобы потом не утешать себя: мол, хорошо, хоть один взгорок обрел и можешь с него видеть мир...
Старик зашагал, но, чуть пройдя, обернулся и, уже смеясь, крикнул мне:
- Этот совет я даю тем, кто от зоопарка доходит со мной сюда пешком. Чтобы молодым случайно не показалось, что нам больше и советовать нечего!.. Спасибо, друг, за компанию...
Домой я добрался поздно вечером, примерно в то время, когда городской транспорт уже работает без перегрузки, когда на остановке не ждешь больше трех минут, когда пассажиры любезно уступают друг другу места, благо свободных сколько угодно, то время, когда кондукторы отрывают билеты столь искусно, что ты лишаешься удовольствия всю дорогу складывать и умножать цифры номера, - то время, когда билеты бывают без номеров.
На кухне меня дожидался Ваган.
- Где ты пропадал весь день? - спросил он.
- В зоопарке.
- С Асмик?
- Нет.
Ваган немного помолчал, потом сказал:
- Какие новости в зверинце? - У тигров расстройство желудка.
Ваган захлопал ресницами. Он, конечно, очень хотел бы знать, шучу я или говорю серьезно.
- Какой-то ты сегодня не такой,- качая головой сказал он.- Что случилось?
У меня, уже не было секретов.
- Наверное, разойдусь с Асмик...
- Да брось?!
Я похлопал Вагана по плечу.
- Просто так?.. Ни с того ни с сего? - испуганно спросил он.
- Ну, если бы была причина, тогда зачем разводиться.
Ваган улыбнулся, подмигнул, как бы говоря: "Понимаю!" - и сказал:
- Честное слово, никогда не слыхал, чтобы и у тигра было расстройство желудка!.. Что сказал?..
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Айказян решительно возражает,- сказал я.
Склоненный над шахматной доской дядя выпрямился, потер пальцами подбородок и, не отрывая взгляда от поля брани, спросил:
- А чем он мотивирует? - и, как истинный полководец, уверенный в разработанной им тактике, повел в бой своих черных воинов.
Остроумный ход вызвал у него на лице удовольствие, но не надолго.
Ровно на столько времени, сколько понадобилось, чтобы перейти на другую сторону доски: новая позиция черных угрожала королеве белых.
Дядя, сочувствуя белому королю, удрученно покачал головой.
- Лучи, говорит, опасны. Мы и так, говорит, сделаем нашу работу, а киевский ученый просто гонится за модой, - ответил я.- И еще говорит, что у науки нет страшнее врага, чем мода.
