Тут же послышался неприятный хруст. Под моим локтем треснула коленчатая трубка.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Осталось пять дней до Нового года, а мы с Асмик еще не помирились. Сейчас ее ничуть не тревожит, что стынет обед, что я читаю за едой. Она упорно не желает замечать, что многа курю.
Все вроде идет как прежде, только без слов, будто в немом кино.
За эти дни она научилась варить кофе. Кофейную мельницу купила сразу же после ссоры. Я, между прочим, решил, что эта приятная неожиданность - первый шаг к примирению. Но, увы, заблуждался.
Видно, она ужасно обиделась на меня. И я, чтобы загладить вину, старался сделать ей что-нибудь приятное. Внимательно следил за временем, когда будет урок английского языка, и сам включал телевизор, после чего тотчас уходил на кухню, чтобы не мешать ей своим присутствием.
И все-таки на что же она обиделась?.. До сих пор в толк не могу взять. Кто-то предложил ей теплые мужские рубашки. Асмик выбрала две и, надо думать, с нетерпением ждала, когда я вернусь домой, чтобы показать их, потому как, едва я переступил порог, она протянула мне сверток:
- Смотри, Левой, нравятся? Хочу тебе купить.
Я развернул сверток. Теплые импортные рубашки в клетку. Мне они де понравились. Я подумал, что вот Араик бы, наверно, схватил их мгновенно. Это как раз для него.
- Не нравятся мне,- признался я.- И цвет... И...
- Сейчас такие очень модны,- настаивала Асмик.
- Но мне не семнадцать лет, не могу я...
- Неужто тебе приятно зимой мерзнуть? А это знаешь какие теплые рубашки.
- Я не из мерзляков, тебе ведь известно. Кстати, сколько они стоят?
- За обе сорок рублей просят.
- Ну и ну!
- Давай хоть одну купим! - уговаривала Асмик.
- Не нужны они мне. Я же сказал, не нравятся.
- А я хочу, чтобы у тебя были такие рубашки,- не отступалась она.
Ее настойчивость начинала меня злить.
- Для таких покупок мало одной зарплаты в доме.
Она поняла мои слова на свой лад и обиженно замолчала.
Хоть бы заплакала. Не заплакала. Замкнулась, и по сей день не разговариваем. Рубашки она вернула.
...Комната уже наполнилась неприятным потрескиванием телевизора и я собрался на кухню, когда вдруг послышался голос Вагана.
- Левой? - крикнул он из-за двери.
- Входи, Ваган.
Он нерешительно втиснулся в комнату и тихо притворил за собой застекленную дверь.
- Один из наших ребят спросил, что значит лазер,сказал Ваган.- Честно говоря, это был мой ученик, а я не смог ему толком объяснить. Ужасно неловко было.
Я написал: "Light am lification bu stimulated emission of radiation" и сказал: - Лазер - слово, составленное из первых букв этих слов.
- А каков их смысл? - недоуменно развел руками Ваган.
- Спроси у Асмик,- посоветовал я.- Она лучше знает английский, переведет точно.
И неожиданно Асмик к нам.подошла. Уверенно взяла лист бумаги и попыталась .перевести. Конечно, ничего у нее не получилось. И не удивительно. Я уверен, что уроки по телевидению способствуют вовсе не изучению языка, а созданию в семьях неладов и недоразумений.
Я улыбнулся Асмик и, утешая ее, сказал:
- Ничего, Асмик, ты ведь только начала. Со временем...
Она тоже улыбнулась.
Удивительное дело. Мы помирились. И так легко...
Комната наша вдруг показалась мне очень уютной и милой. Точно такое же чувство я испытал, когда мы впервые переступили ее порог. Наспех рассовав вещи, я тогда обнял Асмик, и мы, стоя у окна, долго целовались Потом она заплакала, сказала,, что плачет от счастья. И в тот самый миг постучались и вошли наши новые соседи. Ваган поставил на стол бутылку коньяка и предложил выпить в честь новоселья на этой квартире, где нам предстояло жить вместе с ними.
Я любил нашу большую, как зал, комнату. Потом эта комната становилась (или так казалось?) все меньше и теснее. А в последнее время она давила на меня своими стенами, и я старался как можно позже возвращаться домой после работы,..
И вот я вновь пережил то чувство, .которое испытывал в давние блаженные времена. И жизнь вдруг сделалась такой прекрасной. Я обнял Асмик. Она сказала:
- Пойдем к твоему дяде, Левой? Мы давно у него не были.
Я очень крепко обнял Асмик. Сейчас она не плакала.
