– За своей знаменитостью вы так же ухаживаете? – нелюбезно заметил я.
– Не хочу потерять навык.
– Что ж... спасибо. Очень даже неплохо.
– Что вы, Тревис, не стоит благодарности.
Мы рассудили, что Дэне лучше всего остаться в мотеле, а я пока предприму попытку познакомиться с Карлом Абелем. Вигвам Мохок располагался милях в семи-восьми от Индейского озера, неподалеку от очень холмистой дороги. Участок вокруг дома освещали прожекторы, установленные среди сугробов. Само здание было демонстративно, до отвращения, новое; все из сосновых досок, покрытых лаком, в форме буквы "А", с двускатной крышей в швейцарском стиле. Рекламный щит предлагал к вашим услугам три подъемника, восемь маршрутов для скоростного спуска, прекрасный инструктаж, лыжню для начинающих, исландскую баню, превосходные мясные блюда и коктейли. Вокруг было шумно, со всех сторон доносились смех и крики, взад-вперед сновали люди.
Я вошел в комнату, судя по всему, служившую главной гостиной. На вертеле в камине можно было, пожалуй, зажарить и быка. Низкий потолок с громадными балками. Множество кушеток и стульев, на которых невозможно было найти свободное местечко, мягкие ковры под ногами. Даже на полу растянулось несколько молодых людей. Я заметил несколько рук на перевязи и загипсованных ног. Истекающие потом официанты разносили напитки от расположенной в углу стойки бара, обходя людей, перешагивая через них и попросту игнорируя вопли и просьбы обслужить. Из большого стереопроигрывателя-автомата гремел «Битлз», и несколько девиц пытались отплясывать твист, сменив лыжные костюмы на обтягивающие брючки.
Я протиснулся к официанту, засунул ему купюру в карман рубашки, за что удостоился нескольких секунд внимания.
– Мне нужен Карл Абель, – произнес я.
Мотнув головой, официант буркнул:
– Вон тот, в красном.
Абель стоял, прислонившись к стене, в красном спортивном пиджаке с олимпийской эмблемой на кармашке и с серебряными пуговицами; завершал наряд белый широкий шелковый галстук. Чуть склонив голову, он обнимал за плечи двух изящных лыжниц. Одна из них что-то нашептывала ему на ухо! С забавными гримасками, видимо, рассказывала скабрезный анекдот. Я дал ей возможность закончить, дождался переливов смеха обеих девушек и раскатистого хохота Абеля. Потом подошел.
Все трое посмотрели на меня с некоторой настороженностью, как на чужака. Одежда на мне была явно неподходящая для лыжника.
Девушки были совсем молоденькие; свежий воздух вызвал на их лицах прекрасный здоровый румянец. И странно было видеть на этих юных свежих лицах глаза с каким-то жестковатым многоопытным выражением. Карл же выглядел великолепно: загорелый блондин с белоснежными зубами и ясным взглядом. Но почему-то все это производило впечатление маски. А прекрасно сшитый костюм не мог скрыть уже начинающую расплываться талию.
– Абель?
– Да, слушаю вас.
– Меня просили кое-что вам передать.
– Да?
– Ваши друзья – Кэсс, Вэнс и Пэтти, Ли, Сонни, Уиппи, Нэнси – в общем, вся компания.
– Я знаю этих лютей?
Значит, он все еще продолжает имитировать немецкий акцент.
– Да, вы знаете этих лютей. – Продолжать я не стал – пускай сам пошевелит мозгами. Он и пытался сообразить, но явно был в этом деле не мастер. Лицо Абеля стало угрюмым, встревоженным.
– Ага, – наконец произнес он. – Вы говорите о мисс Эббот? И о Макгрудерах?
– А также о мальчиках из Корнелла.
– Пэрэтайте им мои лучшие пошелания, корошо?
– Но они просили передать вам еще кое-что, Карл.
– Что же?
– Не могли бы вы уделить мне пару минут?
Он крепко сжал своих куколок в объятиях, шепнул что-то и отослал их к камину, наградив каждую легким шлепком пониже спины.
– Ну вот, теперь мы мошем поковорить, мистер...
– То, что я должен вам показать, находится у меня в машине.
– Ну, так несите сюда.
– Прошу прощения, но я должен следовать инструкциям, полученным от мисс Дин.
Он сразу оживился, и лицо приобрело более самоуверенное выражение.
– Ах, так значит, вы работаете на нее! Милая крошка, а?
– Она шлет вам особый привет.
Он аж залоснился от самодовольства. Но затем вспомнил о других именах, которые я назвал. Думать он был не мастак, но животным чутьем обладал отменным и насторожился.
