– А говорили, у русских нет секса, – пробурчал Джек Клигенс, расстегивая ширинку.
Неожиданно к девушкам подошел Штирлиц, снимая на ходу портупею с маузером. Девушки взвизгнули от восторга и бросились ему на шею. Американский агент открыл от изумления рот и застыл с расстегнутой ширинкой. Это был тот самый Штирлиц!
– Вот он, компромат! – Агент бросился к видеомагнитофону и вынул кассету, но остановился в задумчивости. – Интересно, считается это у них компроматом или нет? А вдруг это дезинформация, специально подброшенная для меня Штирлицем? Эти русские – такой коварный народ.
Джек Клигенс задумался. Жены у Штирлица нет, не пошантажируешь. На работе тоже ничем навредить нельзя, Штирлиц сам себе босс.
Но зато в голове американского агента созрел почти гениальный план. Следя за Штирлицем, Джек обнаружил Бормана, тот скрывался в подвале ШРУ, изредка выбираясь на прогулку по Красной площади и в ГУМ за продуктами питания и свежими носками. Насколько было известно Клигенсу, Борман что-то украл у секретной организации ГКЧБ, и теперь те разыскивали его по всему миру, чтобы пристрелить, как последнего музыканта. В отличие от Штирлица Бормана можно было пошантажировать!
– Надо украсть его досье! – решил Клигенс. – Борман будет работать на меня!
Агент хлопнул себя ладонью по лбу, сделал один короткий звонок по телефону и снова поставил видеокассету. После Штирлица на экране, как и обещал мужик из подворотни, были ослики, негры, гомосеки в военной форме на танках и портрет бывшего Генерального секретаря.
Глава 13
Мюллер возится с сейфом
Штирлиц поднялся в свой офис, прошел в приемную к Мюллеру и внимательно осмотрелся. Вся мебель была на месте, дорогой электрический чайник кипел на столе, новые занавески, купленные недавно Светланой, пестрели розочками. Но что-то Штирлица все же насторожило…
И действительно! Секретарша Мюллера Светлана взасос целовалась с Айсманом. При этом они так увлеклись, что совсем не замечали своего босса. «А если бы вошел Мюллер?» – подумал Штирлиц.
– Эй, Айсман! – крикнул разведчик на ухо своему сотруднику. – Ты «Ниссан» починил?
– Починил, – ответил Айсман, отстраняясь от девушки. Девушка начала смущенно застегивать блузку.
– Секретаршу Мюллера вижу, а где же он сам? – поинтересовался Штирлиц.
– С Мюллером вышло приключение, – печально молвил Айсман. – Он отравился «Роялем».
– На хрена было клавиши грызть? Рояль покрыт лаком, лак – ядовитый, это даже ребенок знает!
– Да нет, Штирлиц, спиртом он отравился, – поправил его Айсман. – Помнишь, мы за одну услугу получили в водочном магазине! Такие иностранные литровые бутылки.
– Самогонку надо пить! – буркнул Штирлиц. – Аристократ хренов!
– Я ему то же самое сказал, но он ничего не ответил, – сказал Айсман. – Он как-то болезненно переживал свое отравление. Каждые десять минут бегал в сортир, сметая все, что оказывалось на его пути. Кстати, ты знаешь, что у нас в подвале прячется Борман.
– Знаю. А Саида ты не видел?
– Нет, он наверно за Мюллером ухаживает. Да, повезло человеку с этим негром… Штирлиц, почему ему всегда везет с сотрудниками? Все на него готовы работать. Почему на меня никто не работает?
Штирлиц развалился в одном из кресел.
– Айсман, я давно хотел тебя спросить, а смог бы ты за пятьсот тысяч пристрелить бродячего музыканта?
– Какого еще музыканта?
– Ну, такого грязного, нечесаного, панка какого-нибудь…
– Почему бы и нет? – удивился Айсман. – Я таких и бесплатно могу пристрелить. И даже зарезать, чтобы патроны не тратить. И даже руками задушить, чтобы нож не пачкать.
– А за двести тысяч – калеку, смог бы?
– Ну, ясно. Ему, калеке, одно облегчение.
– А за десять тысяч – адвоката?
– Нет вопросов! – ответил Айсман. – Адвоката – святое дело! Вот помню еще до войны в Мадриде… А почему ты меня об этом спрашиваешь?
– Это тест такой. Я тут недавно Мюллера тестировал, так он сказал, что ни по кому стрелять не станет.
– К врачу ему надо, – отмахнулся Айсман беззаботно.
– Может быть. А может, именно поэтому никто на тебя не работает, ты же всю грязную работу готов сам сделать.
– Я не люблю стирать свои грязные носки, – виновато сознался Айсман.
