– Американская, – определил Айсман, пробуя жевательную резинку на вкус. – «Вриглес Дабл Минт». Без сахара.
Стеная, Мюллер бросился пересчитывать досье. Досье на Кальтенбруннера, на Штирлица, на Айсмана и даже на покойного адмирала Канариса, теперь уже никому не нужного, были на месте. Не хватало только одного.
– Так и есть! – почти заплакал шеф гестапо. – Не хватает самого лучшего досье – на Бормана! Штирлиц, кто это мог сделать? Какая сволочь!..
Штирлиц задумался.
– Пропал Саид, пропало досье, – сказал он. – Как меня учили в школе разведчиков, два таких совпадения так просто не совпадают. Ясный пень, это Саид украл досье!
– Точно! – прозрел Мюллер. – Он же мне и пургена в спирт подмешал! Айсман тоже пил этот спирт, ему хоть бы хны! А я полдня из сортира не вылезал.
Да, в этом чувствовалось чье-то злостное и зловонное дыхание. Штирлиц вздохнул.
– Мне это не нравится!
– Мне тоже, – вставил Айсман. – У нас в подвале прячется Борман.
– Борман – наш человек, – отмахнулся Штирлиц.
– Да, но пропало именно его досье. Возможно, именно он его и украл.
– А тут еще у пастора Шлага какие-то неприятности с его бегемотом, – вспомнил Мюллер.
– Что, бегемоту тоже подмешали пурген?
– Нет, его хотят украсть. Надо бы тебе с ним повидаться.
– С бегемотом? – удивился Штирлиц. – Я его уже один раз кормил булками.
– Нет, со Шлагом.
– Сделаем, – сказал Штирлиц. – Я побеседую с пастором Шлагом, а потом мы все вместе встретимся в «Красной Шапочке» и там за обедом все обсудим.
Соратники Штирлица согласно закивали лысеющими от проблем головами.
Глава 14
Самый любимый бегемот
– Так что же у тебя случилось? – спросил Штирлиц пастора Шлага, который рыдал на плече русского разведчика.
– Они хотят украсть моего бегемота! Самого любимого бегемота советской детворы! Мне за него денег предлагали, а я отказался!
Шлаг снова зарыдал, представив, что теперь он может остаться без бегемота и без денег, которые ему предлагал давешний мафиозный принц.
– С чего ты решил, что бегемота хотят похитить?
– Мне позвонил доброжелатель. Он сказал, что очень любит животных, и добавил: «Банда Бородатого решила украсть вашего бегемота!»
– А кто предлагал деньги? – подозрительно прищурился Штирлиц.
– Сначала какой-то иностранный принц, потом какой-то американец.
– Американец? – Штирлиц вспомнил, что жвачка, испортившая сейф Мюллера была именно американская. – Все ясно! Американец работает на этого принца, и оба они хотят выкрасть твоего бегемота.
– О! – пастор разинул рот от удивления, поразившись проницательности великого разведчика.
– Американец был с бородой?
– Нет.
– Значит, приклеит. Спасем мы твоего бегемота, – пообещал добрый Штирлиц. – Это все?
– Нет, – пастор Шлаг замялся. – Тут приходил один кавказец, он меня пощупал.
– Что значит «пощупал»?
– Как в гестапо, – Шлаг пустил слезу. – Вы ведь знаете, господин штандартенфюрер, как я боюсь щекотки, я не выдержал и раскололся.
– Раскололся? А о чем он тебя спрашивал? Что ты можешь знать?
– Откуда у вас деньги. Я сказал, что их привез из Швейцарии профессор Плейшнер, – виновато ответил пастор Шлаг.
– Ну и что? – удивился Штирлиц. – Кому какое дело, кто мне и откуда привез деньги?
– Они подозревают, что это какие-то «партийные миллионы».
Штирлиц начал тревожно ходить по кабинету. Кажется, агенты ГКЧБ снова вышли на его след и интересуются партийными миллионами. Ну, ничего, он разделается с ними, как однажды разделался с пуэрто-риканским шпионом – в два счета. «Раз, два», – сказал он тогда следящему за ним латиноамериканцу и сбросил его с девятиэтажки.
– Да. Очень странная история, – сказал Штирлиц, обдумав сообщение пастора Шлага. – Какие партийные миллионы? Это просто мое наследство, которое мне завещал брат профессора Плейшнера перед тем, как выпасть из окна.
Штирлиц справедливо опасался, что загадочный кавказец разместил в кабинете директора некоторое количество скрытых микрофонов. В таком случае, считал профессиональный разведчик, лишняя дезинформация не повредит.
– Понятия не имею, – плакался пастор Шлаг, которому было наплевать на миллионы, когда могли похитить бегемота. – Если моего бегемота украдут, меня могут запросто уволить с работы. И кому я потом буду нужен?
