Шляпа волшебника - страница 5

Наконец Хемуль воскликнул:

— Ха! Какая всё это ерунда.

А спустя ещё какое-то время добавил:

— Да кому сдалась эта коллекция! Пущу её на туалетную бумагу!

— Ты что! — возмутилась Снорочка. — Зачем ты так говоришь! Твоя коллекция — лучшая в мире!

— Вот именно! — в отчаянии прокричал Хемуль. — Она уже собрана! В моём альбоме есть все-все марки, даже самые редкие перевёртки и опечатки. Все до единой! Что мне теперь делать?

— Кажется, я начинаю понимать, — медленно проговорил Муми-тролль. — Ты больше не коллекционер, ты просто обладатель, а это скучно.

— Да, — подавленно отозвался Хемуль. — Именно.

Он остановился и обратил к ним свою хмурую физиономию.

— Дорогой Хемуль, — сказала Снорочка и осторожно погладила его по плечу, — у меня есть идея. Не хочешь ли ты попробовать собирать что-то другое? Новую коллекцию?

— А что, это мысль, — согласился Хемуль. Но лицо его ещё оставалось хмурым — нельзя же радоваться сразу после такого сильного огорчения.

— Попробуй собирать, например, бабочек, — предложил Муми-тролль.

— Исключено, — помрачнев, сказал Хемуль. — Бабочек собирает мой кузен по отцовской линии. А я его терпеть не могу.

— А шёлковые ленты? — спросила Снорочка.

Хемуль только фыркнул.

— А украшения? — с надеждой продолжила она. — Их можно собирать бесконечно!

— Глупости, — отрезал Хемуль.

— Ну, тогда я не знаю, — растерялась Снорочка.

— Не волнуйся, мы найдём, что тебе коллекционировать, — утешил Хемуля Муми-тролль. — Мама наверняка что-нибудь придумает. Скажи, ты не видел Ондатра?

— Он ещё спит. Он считает, что совершенно бессмысленно вставать так рано, и в этом он совершенно прав, — грустно сказал Хемуль и продолжил свой одинокий путь через лес.

Муми-тролль и Снорочка поднялись над верхушками деревьев и, мерно покачиваясь, поплыли вперёд в лучах солнца.

Они размышляли, что бы такого собирать Хемулю.

— Может, ракушки? — предложила Снорочка.

— Или брючные пуговицы, — сказал Муми-тролль.

Но от тепла их разморило, думать не получалось. Они легли на спину и стали смотреть на весеннее небо, в котором пели жаворонки.

И тут они увидели первую бабочку. Есть такая известная примета: если первая бабочка, которую увидишь весной, будет жёлтой — жди весёлого лета. Белая бабочка — к спокойному лету, а коричневые и чёрные бабочки — это такой печальный знак, что о них и говорить не стоит.

Но бабочка, которую они увидели, была золотая.

— Интересно, к чему бы это? — задумался Муми-тролль. — Таких я ещё никогда не видел.

— Золотая — это как жёлтая, только лучше, — сказала Снорочка. — Точно тебе говорю!

Когда Муми-тролль и Снорочка вернулись домой к обеду, Хемуль встретил их на крыльце. Он весь светился от радости.

— Ну? — спросил Муми-тролль. — На чём ты остановился?

— На растениях! — воскликнул Хемуль. — Я займусь ботаникой! Это Снорк придумал. Я соберу лучший гербарий в мире! — И Хемуль показал им свою первую находку: вперемешку с землёй и листьями в подоле его платья[1] лежал нежный жёлтый цветок — гусиный лук.

— Gagea lutea, — гордо сказал Хемуль. — Номер один в моей коллекции. Безупречный экземпляр.

А потом вошёл в дом и вытряхнул всё, что было у него в подоле, на обеденный стол.

— Сдвинься, пожалуйста, на угол, — попросила Муми-мама, — здесь будет стоять суп. Все собрались? Ондатр ещё спит?

— Спит как сурок, — сказал Снифф.

— Ну что, весело вам сегодня было? — спросила Муми-мама, разливая суп по тарелкам.

— Ещё как! — закричала вся семья в один голос.

На следующее утро, когда Муми-тролль пошёл в дровяной сарай выпустить тучки на улицу, оказалось, что они исчезли, все до одной. А яичная скорлупа снова лежала в шляпе Волшебника, но никому и в голову не пришло, что она имеет какое-то отношение к пропавшим тучкам.

в которой рассказывается о том, как Муми-тролль превратился в глазастого долгопята, как он наконец отмстил Муравьиному Льву и как вместе со своим другом Снусмумриком отправился в таинственное ночное путешествие

Был тёплый безветренный день, за окном моросил летний дождь, и решено было остаться дома играть в прятки.

Снифф стоял в углу, уткнув мордочку в лапы, и громко считал. Досчитав до десяти, он повернулся и начал искать — сперва в обычных местах, потом в необычных.