Возня с «Кратким курсом истории ВКП(б)» не увлекала меня ничуть, но приняться за его проработку следовало немедленно. Уже на второй день я созвал кандидатов партии, чтобы начать занятия. За час до занятий появился начальник.
– Как дела, товарищ Бражнев?
– Ничего, товарищ начальник, продвигаются. Еще день-два и все будет налажено. А у вас как? Я вижу, вы все с учебником…
– Да вот насчет этого с вами поговорить хочу.
Мы сели. Я взял книжку, положенную начальником на стол. Новенькая, неперелистанная, разгибается с характерным для нечитаной книги скрипом. Я глянул в лицо моему «ученику», он заметил это. Перелистываю дальше. Дошел до четвертой, «философской», главы.
– Есть трудности, товарищ начальник?
– Признаться сказать… – начальник смутился. – Я, видите ли, товарищ Бражнев, еще не брался за книжку. Времени нет – ни дня, ни ночи. Политотдел не хочет понимать: учи, знай, «Краткий курс» и никаких… Не очень хорошо, конечно, с моей стороны, но…
Некий бес ткнул меня в бок – захотелось подчеркнуть, что начальство мое в чем-то от меня все-таки зависит. Я сказал:
– Ничего! Знаете нашу чекистскую поговорку «Признание смягчает наказание»?.. Смягчим и вашу вину.
Начальник косо посмотрел на меня, и я понял – было бы у него право сейчас же арестовать меня, он это сделал бы.
Пришлось замять.
– Я думаю, что справимся, будете знать «на отлично».
Начальник понял обещание, скрытое в этой фразе, и повеселел.
Сходились прочие слушатели. Через несколько минут занятия начались. Я спросил, кто какую главу знает. Молчание было мне ответом. На самом деле – кого мог заинтересовать этот «труд» товарища Сталина, если и сам по себе «Курс» скучен донельзя, и факты изложены в нем заведомо неверно, фальсифицирована вся история партии?..
Так открыл я занятия по «Краткому курсу». Вел их формально, ни шатко, ни валко, лишь бы «выполнить» план.
Основную свою работу я начал со знакомств: мне нужно было знать, каких осведомителей подобрал мой предшественник, старший оперуполномоченный. Как только закончил я приведение в порядок делопроизводства, составил план и получил одобрение начальника, я сразу и принялся за осведомителей.
Агентурно-осведомительная сеть включала самый разнообразный элемент: чернорабочие, квалифицированные рабочие, служащие, управляющие домами и коменданты, домохозяйки, персонал райсовета, райвоенкомата, даже преступные лица (осужденные в прошлом и потом возвращенные).
Первая моя встреча была с рабочим завода имени Шевченко – Валентином Змеем. Он был когда-то судим, и это заинтересовало меня. В разговоре с ним узнаю, что он состоит осведомителем около года, получает, по работе на заводе, всего 200 рублей в месяц, холост, родители сосланы в Караганду в порядке раскулачивания.
– Как же вы попали в Харьков?
– Да в тридцать втором справку купил в сельсовете, что бедняк. Ну и прописали тут, так вот и живу.
– Сколько вам лет было тогда?
– Пятнадцать.
– Чем вы жили сначала в Харькове?
– Чем? На конном базаре воровал, извините, товарищ начальник.
– А жили где?
– У кореша одного. Вместе воровали. Тем только и мать его содержали, а то задрала бы котелки.
Блатной (воровской) душок еще чувствовался в этом парне. Любопытный тип!
– А потом?
– Потом поймали, дали пять лет по семидесятке[11]. В Темняковские лагеря из Харькова сослали.
– Как там?
– Ой, плохо, товарищ начальник!.. Как мухи дохли от голода. Белоручки хуже всех, интеллигенты разные. А со временем группу я организовал. Новичков привезут, из белоручек-то, чуть который отвернется, сидора[12] и нет. Раздевали их тоже. Обступим: «Делись одеждой, видишь, у меня штаны никуда». Делились, а не делился кто, так смертным боем лупили.
– А на работу гоняли?
– Дураков и без нас хватало. Начальство всегда за нас. Я вылез через оперуполномоченного.
– Осведомителем стали?
– Ну да. Помогал, конечно, контру дошибать. Раз попробовал, даже оперуполномоченному понравилось – еще велел.
– Расскажите поподробней, что за люди были, на которых вы доносили?
– Анжинеры. Один, Понюшкин по фамилии, про лагерь говорил, что, мол, хуже капиталистического. Будто их кашу есть привезли туда! Контра. Начальника лагеря зверем называли.
