Короткие строчки найденного письма мелькают у Олега перед глазами. Он видит их, пусть письмо и запрятано между страницами задачника. Ему кажется, что он видит их сквозь эти страницы, сквозь толстую корочку переплета.
Нет! Медлить нельзя! То, про что узнал Олег, требует о него решительных действий. Но действовать нужно будет обдуманно и осторожно. Может быть, лучше всего по ночам, чтобы ни одна душа не могла догадаться, в чем здесь дело, о чем идет речь в этом письме...
Нелепый звук за окном заставляет Олега тревожно насторожиться. Ему кажется; что кто-то осторожно царапает стекло.
Отец тоже слышит этот звук и, отложив в сторону раскрашенную рыбу, спрашивает:
- Слышите?
- Может, это кошка?- отвечает мать.
Но теперь уже слышно ясно, что стучат в окно.
- А ну-ка, посмотри, Олег, кто там, - говорит отец и встает со стула.
Олег подходит к окну и смотрит в него. И сейчас же отскакивает назад.
Под окном стоит старый Кажан. Он поднял руку и, будто когтями, царапает согнутыми пальцами оконную раму.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Мать Галины Кукобы хочет уехать
Галя подошла к дверям и прислушалась. Мать попрежнему ходила из угла в угол, как будто какие-то неотвязные мысли не давали ей покоя. Мягкий ковер на полу делал ее шаги глухими, еле слышными, но Галя уже хорошо знала это звук за закрытой дверью, в комнате ее матери.
Девочка постояла, послушала и, вздохнув, отошла к этажерке, где лежали ее книжки и тетрадки. Она взяла учебник географии и села к столу.
Девочка смотрела в книжку, но в глазах ее стояли слезы, буквы расплывались, читать было невозможно.
- А мама все ходит и ходит – прошептала девочка.
В комнате, кроме нее, не было никого, но Галя говорила вслух, будто хотела рассказать кому-то о всех своих огорчениях.
- Мама уже и на меня стала покрикивать. К себе не подпускает!
Это началось совсем недавно. Еще осенью мать была такой веселой и здоровой. Тогда она ходила купаться к морю, хотя вода с каждым днем становилась все холоднее и холоднее и птицы уже улетали в теплые края за море. А когда задули осенние ветры, она и загрустила.
Раньше она всегда-всегда ходила смотреть, как выходят в море рыбачьи баркасы, как надуваются белогрудые паруса. Даже ветры она научилась называть по-рыбачьему. Знала, когда будет «молдаванка», когда «широкий», ветер с моря.И даже северо-западный «кимбур» любила мать, хоть рыбаки и сердятся на него: нельзя при этом ветре итти в море.
А потом все переменилось. Мать не хочет больше жить здесь, над морем, она хочет вернуться в Москву, откуда вся семья доктора Кукобы приехала два года тому назад в Слободку.
Галя помнит, как за обедом мать неожиданно сказала отцу:
- Ну, что же, ты думал о том, что я говорила? Больше здесь я жить не буду!
И она рванула воротник, будто ей нехватало воздуху, положила вилку, и встала из-за стола.
Она заперлась в своей комнате и целый день не выходила оттуда. Галя слышала, как мать ходила из угла в угол, вот так же, как она ходит сейчас. Поздно вечером отец вернулся из больницы, и Галя слышала, как он долго ласково уговаривал мать, но мать отвечала одно и то же:
- Я не могу, не могу!
Галя снова прислушивается. На дворе свистит ветер, и где-то далеко глухо шумит море.
Раскрытая книжка лежит на столе, но девочка не может собрать своих мыслей. Ей до боли жаль мать. И почему это она все ходит и ходит?
Девочка вскакивает и подбегает к окну. Мимо дома прогремели колеса, кто-то остановился у крыльца. Обычно крыльцо хорошо видно из окна, но сейчас уже темно, и Галя напрасно всматривается в темное окошко. Наверное, это приехал отец. Да, это он! Это его шаги! Он входит в переднюю и сбрасывает пальто.
- Папа, почему ты так поздно?
Девочка стоит на пороге комнаты. Электрический свет падает из раскрытой двери в полутемную переднюю. Отец разделся. Он входит в комнату и ставит на стол свой желтый чемоданчик с хирургическими инструментами.
- Задержался,- говорит он скороговоркой. – Три серьезные операции сделал сегодня, дочка!
Галя видит, как отец тревожно. поглядывает на запертую дверь маминой комнаты. Отец устал. Под глазами у него синяки.
- Как мама? – тихо спрашивает он.
