Эдвин Дэвис.
– За нами наблюдают, – сказал он. – От терминала. У каждой телесети камера с телеобъективом. Будь осторожен в словах. Они наняли читающих по губам специалистов.
– Я слышал, ты получил повышение.
Прошлый раз они встречались в Венеции. Дэвис был заместителем советника по национальной безопасности. Теперь он стал главой аппарата Белого дома.
Дэвис указал на трап и негромко произнес:
– Повезло мне. Пошли наверх.
– Что с Дэниелсом?
– Увидишь.
* * *
Хейл смотрел телевизор. «Эдвенчер» шел к родной пристани, теперь на моторной тяге, вверх по мутной реке Памлико. Он убавил звук, устав от ведущих, строивших предположения в надежде удержать внимание зрителей, и зернистых кадров с изображениями двух устройств, высовывающихся из окон «Гранд-Хайата». Программа круглосуточных новостей была интересна лишь первые тридцать минут.
Он покачал головой, думая о собратьях-капитанах.
Чертовы недоумки.
Хейл понимал, что они вправе поступать по своему усмотрению – в Содружестве правило большинство, – но его не допустили к голосованию, а это противоречило Статьям. К сожалению, отчаянные ситуации порождают отчаянные поступки, и он понимал их расстройство. Им грозила тюрьма и конфискация всего, что их семейства скопили за прошедшие три столетия. У них сохранялась единственная надежда на листок бумаги, который он сейчас держал, забранный в отдельную оболочку из пластика.
На вторую страницу язвительного письма Эндрю Джексона.
Поскольку ты обожаешь секреты и ведешь жизнь, полную тайн, я предлагаю тебе сообразный вызов. Приложение к этому письму представляет собой шифр, составленный достопочтенным Томасом Джефферсоном. Мне сказали, он считал этот шифр превосходным. Прочти это сообщение и узнаешь, где я спрятал то, что тебе донельзя нужно. Не прочтешь – так и останешься предателем.
Хейл уставился на эту страницу.
Одиннадцать рядов произвольно взятых букв и знаков.
СТОЛЕБИР
КЛОРАСТУПОМЖРОГ
УТОЛЕПТР:
ЕФКДМРУ
УСРФИКСФАΔ
ИРОИТ:
РСБНОЕПКΦ
ОЛКГСОИТ
СТВГОБРОНТΧ
КОРСНОАБ
ОЛБДШСАЕПΘ
Бессмыслица.
Искренне надеюсь, что избранный тобой недостойный мужчины курс погубит тебя и я доживу до того дня, чтобы этому порадоваться.
В течение ста семидесяти пяти лет неудачные попытки найти ключ к джефферсоновскому шифру являлись источником неприятностей. Четыре раза эти неприятности вырастали до возможной катастрофы, и четыре раза с этой ситуацией удавалось совладать.
Теперь возник пятый сценарий.
Но вопреки тому, что могли подумать его коллеги, Хейл не сидел без дела. Он работал над решением их проблемы. Двумя разными путями. К сожалению, соотечественники уже могли поставить под угрозу его усилия.
На телеэкране появилось что-то новое.
Изображение самолета ВВС-1 на бетонке в международном аэропорту имени Кеннеди. Бегущая строка гласила, что подозреваемый был задержан при попытке покинуть «Гранд-Хайат», но отпущен.
Его спутали с другим человеком.
ПОКА НИЧЕГО НЕ ИЗВЕСТНО О СОСТОЯНИИ ПРЕЗИДЕНТА, КОТОРОГО, КАК НАМ СКАЗАЛИ, ДОСТАВИЛИ ПРЯМО К САМОЛЕТУ ВВС-1.
Ему требовалось поговорить с Клиффордом Ноксом.
* * *
Малоун вошел в салон. Он знал, что в самолете четыре тысячи квадратных футов тщательно спланированного пространства на трех уровнях, включая покои президента, кабинет, помещение для сотрудников и даже оперативный зал. Обычно, когда президент отправлялся в путь, с ним отправлялось и окружение, включающее в себя врача, старших советников, секретную службу и прессу.
Но в салоне никого не было.
Малоун подумал, что, возможно, Дэниелса привезли сюда для лечения и всех выпроводили.
Он двинулся за Дэвисом, тот подвел его к закрытой двери и повернул шарообразную ручку. За дверью оказался шикарный конференц-зал, наружные окна его были закрыты.
В дальнем конце длинного стола сидел Дэнни Дэниелс. Живой и невредимый.
– Я слышал, ты пытался убить меня, – сказал президент.
– Тогда вы были бы мертвы.
Пожилой мужчина издал смешок.
– Тут, пожалуй, ты прав.
Дэвис закрыл дверь.
– Вы не пострадали? – спросил Малоун президента.
– Ран нет. Только стукнулся головой, когда меня заталкивали в машину. К счастью, как многие заметили за несколько лет, голова у меня крепкая.
