Было около половины двенадцатого, когда Огюстен привез Елену в отель «Сесил». Он пригласил ее в ночной клуб — она сослалась на загруженность работой. Тем не менее он настоял на том, чтобы проводить ее в фойе.
— Вам подниматься не обязательно, — сухо сказала Елена, когда они подошли к лифту. — Здесь мне уже ничто не угрожает.
— Я обязан проводить вас до комнаты, — галантно возразил Огюстен. — Не прощу себе, если с вами что-то случится.
Она вздохнула, покачала головой, однако возражать не стала. В кабине было зеркало. Каждый взглянул на себя, проверяя, все ли в порядке, а потом их взгляды встретились в зеркале, и оба улыбнулись над собственным тщеславием. Елена подумала, что они составляют прекрасную пару. Огюстен дошел с ней до двери.
— Спасибо. — Она пожала ему руку. — Было весело.
— Рад.
Елена достала из сумочки ключ.
— Тогда до завтра. Увидимся.
— Конечно. — Он не спешил уходить.
— Уже забыли, где лифт? — съязвила она.
Огюстен криво усмехнулся.
— Думаю, вы из тех женщин, которые не боятся того, чего хотят. Я ведь не ошибся, а?
— Нет.
— Хорошо. Тогда давайте кое-что проясним. Если вы еще раз попросите меня уйти, я уйду.
Молчание затянулось на несколько секунд. Наконец Елена повернула ключ, задумчиво кивнула сама себе и вошла.
— Ну? — спросила она не оборачиваясь. — Вы заходите или нет?
Сознание возвращалось медленно. В носу, во рту, в горле жгло. Изнутри поднималась тошнота. Нокс попытался открыть глаза, но веки словно склеились. Он хотел поднять руку, но запястья были связаны за спиной. Попытался крикнуть — рот заклеен. Память подсказала, что произошло, и сердце отозвалось панической тахикардией, а тело выгнулось в болезненном спазме. Что-то ударило по голове, за ухом, и Нокс снова провалился в темноту.
Очнувшись в следующий раз, он повел себя осторожнее. Он лежал на животе. В бок упирался какой-то мягкий ковер с уплотнением посередине. Лодыжки и запястья связаны. Причем так туго, что пальцы на руках и ногах уже начали неметь. Во рту — неприятный металлический привкус, слюна липкая от крови, на внутренней стороне щеки рана. В воздухе — густой запах дыма и лосьона для волос. Он ощущал мягкую вибрацию дорогого мотора. Машина шла быстро, и скорость гасила звук. Нокс понял, что лежит на полу. Его везли к Хасану. Паника всколыхнулась мутной волной тошноты, остановившейся где-то в горле. Он глубоко вдохнул через нос, подавляя рвотный спазм. Нужно спокойно все обдумать. Может быть, его схватили вовсе не люди Хасана. Может быть, это какие-то бандиты, работающие за деньги. Может быть, ему удастся разговорить их, пообещать деньги, перебить предложение Хасана. Нокс попытался сесть и снова получил по голове.
Машина свернула налево. Скорость упала. Теперь они ехали по какому-то проселку. Толчок следовал за толчком, ребра нещадно болели. Казалось, поездке не будет конца. Наконец машина остановилась. Дверцы распахнулись. Его подхватили под руки, выволокли из салона и без церемоний швырнули на влажный песок. Кто-то пнул его в спину. Кто-то сорвал полоску скотча с глаз. Похоже, с половиной ресниц. Трое мужчин стояли над ним — в черных свитерах и балаклавах.[7] У Нокса пересохло во рту. Он попытался убедить себя, что они не стали бы скрывать лица, если собрались его убить. Легче не стало — логика не срабатывала против страха. Один из незнакомцев схватил Нокса за ноги и оттащил к вбитому в землю деревянному столбу. Обмотал ноги колючей проволокой.
Хотя машина и стояла на некотором удалении, Нокс все же смог разглядеть номера. И не просто разглядеть, а и запомнить. Второй незнакомец открыл багажник, достал моток веревки и, сделав узел, накинул один конец на прицепную тягу. На втором конце сделал петлю и, подойдя к Ноксу, натянул ее ему на шею. Подергал. Затянул. Получилось туго, жесткая пенька впилась в кожу. Третий стоял чуть в стороне, шагах в десяти от них, и снимал происходящее на камеру мобильного телефона. Все ясно — готовят отчет для Хасана. Вот для чего маски. Вовсе не нужно демонстрировать свои лица в фильме с убийством. Вот тогда Нокс по-настоящему поверил, что умрет. Он задергался, напрягся, но путы держались прочно. Водитель дал газу, как юнец-байкер, похваляющийся своей крутизной, и из-под задних колес ударил песок. Машина прыгнула и понеслась, разматывая веревку. Нокс сжался и закричал в кляп. Незнакомец с телефоном подступил ближе, фиксируя последние, кульминационные моменты. Веревка взлетела с земли, дрогнула и натянулась…
