— К несчастью для горожан.
— Он пощадил всех, кто укрылся в храмах.
— Да, — бросила Гейл, — а потом убил две тысячи человек, распяв их на кресте.
— Может быть.
— Никаких «может быть». Почитайте внимательнее источники.
— Македонцы часто распинали преступников после смерти, — спокойно заметил Нокс. — Мы, в Британии, вешали их на виселицах. Чтобы другим неповадно было.
— Но почему Александр считал жителей Тира преступниками? — Гейл развела руками. — В конце концов, они всего лишь защищали свои дома.
— Александр послал парламентеров, чтобы обсудить с ними условия сдачи города, но горожане убили их и сбросили тела со стены. После этого никакого мира быть уже не могло. — Он вдруг покачал удивленно головой. — А не слишком ли роскошное захоронение для щитоносца, вам не кажется? Подумайте сами, малый зал, большой зал, двор. А еще ионические колонны, резной фасад, бронзовые двери, фрески. Все это наверняка стоило немалых денег.
— Александр хорошо платил своим людям.
— Но не настолько же. Примерно так хоронили македонских царей. На мой взгляд, явный перебор. Слишком уж все роскошно. Согласны?
Гейл кивнула.
— Завтра к вечеру собираются поднять плиту. Может быть, найдем какие-то объяснения. Вы там будете?
— Боюсь, не получится.
— Вам обязательно нужно быть. Без вас мы бы ее не нашли.
— Все равно…
— Не понимаю. — Гейл посмотрела на него растерянно и немного настороженно, и Нокс понял, что не может больше увиливать, уклоняться от объяснений. Он скорчил физиономию, давая понять, что тема не самая приятная, потом поднялся и отступил от нее на шаг.
— Помните, я сказал, что мне нужно кое-что вам сообщить?
— Насчет этого чертова Нокса, конечно, — насупилась она. — Он ваш лучший друг или что-то в этом роде.
— Не совсем.
— Давайте не сейчас, — попросила Гейл. — Не хочу об этом. Вчера я просто сболтнула лишнего. Он ничего для меня не значит. Я его даже ни разу не видела.
Нокс посмотрел ей в глаза и, когда до нее начало наконец доходить, кивнул:
— Верно. Вы его видели.
