— О! А какой?
— Он укрепляет здоровье и защищает от болезней. Ты, мой цветочек, такая нежная и хрупкая, я беспокоюсь. — Ралевич одарил молодую жену еще одним сладким оскалом.
— Павле, ты такой заботливый!
Чара готова была спорить на свою руку вместе с проклятым браслетом, что он солгал, прямо и грубо, не ожидая от глупенькой Цветаны и намека на подозрения.
Целительская магия имела два цвета: красный — прямое управление живой материей, и фиолетовый — ее изменение. Оттенков, положенных целительской игрушке, в артефакте не было и близко, уж за это Чарген готова была поручиться. Да, она самоучка без хорошего образования, но привычную, знакомую магию совершенно точно бы углядела, пусть и без подробностей.
Нет, в сплетении золотых нитей мерцали желтизна и зелень, управление и изменение неживого. Чего? Как именно? Чара не могла оценить даже примерно, только понимала, что вещь наверняка исключительно сильна. Хотя бы даже из-за количества бриллиантов — самого мощного камня в артефакторике.
— Будем надеяться, тебе не придется проверять его действие на практике, — отозвался Ралевич. Странно, но показалось, в этот раз он был вполне искренен. Надо ли говорить, что подобное Чаре совсем не понравилось! — Одевайся, мы скоро отправляемся.
Молодая жена упорхнула, то и дело поднося к лицу обновку, чтобы полюбоваться. Безумно сложное, запутанное плетение — вот так с ходу не удавалось припомнить, когда за свою долгую насыщенную жизнь мошенница видела хоть что-то подобное. Безумно, невозможно дорогая игрушка! Увы, не стоило и пытаться ее снять, для этого требовалось точно знать, куда и как приложить силу. А даже если бы Чарген знала ответ на этот вопрос, все равно бы не справилась: магия этих цветов была слишком ей чужда.
Пока дошла до гардеробной, пока переоделась в легкое дорожное платье с коротким рукавом — нужно же похвастаться обновкой! — Чарген успокоилась и взяла себя в руки.
Что бы ни делал этот браслет, он как минимум не мешал ее собственной магии и никак на нее не влиял. Даже к лучшему, что он не целительский, а завязан совсем на другое направление. Меньше риск конфликта, да и не так страшно: он точно не действует на разум и не заставит болтать лишнее.
Ну а то, что драгоценность не снимается… Кисть — не голова, есть простой фокус, которым при необходимости можно воспользоваться. И удрать. Желательно — прихватив ценную игрушку с собой. Для этого, правда, нужно разжиться экранированным ящичком, чтобы артефакт невозможно было отследить.
Узнать бы, что на самом деле делает это произведение ювелирного и магического искусства, но как? Спрашивать мужа бесполезно, как и о том, зачем он вообще нацепил эту драгоценность на молодую супругу. Точно ведь не подарок, иначе не стал бы врать и о его назначении. Но что?!
Чарген никогда не имела развитой интуиции, компенсируя отсутствие этого полезного чувства осведомленностью. Не требовалось обладать ею и теперь, чтобы понять: Чара влипла в дурную историю и по-хорошему стоило бы сбежать прямо сейчас, не дожидаясь развития событий и плюнув на артефакт. Но до смерти было жаль потраченных на этого человека времени, сил и средств.
Три месяца она аккуратно собирала информацию и готовила маску, разыскивая подходящую девушку с подходящей биографией, отдала круглую сумму за левые документы. Целый месяц проживала в тесной убогой комнатушке, терпела скучные ухаживания жадного, неприятного типа, опускала глазки и томно вздыхала. Да она вчера вытерпела первую брачную ночь с этим неуклюжим индюком! И хотя девственность ее была изрядно потрепана и восстановлена магическим путем, но больно и противно было по-настоящему. А теперь что — она сбежит поджав хвост при первых признаках опасности?! Нет уж, без куша хотя бы в горстку хороших камней она не уйдет!
Преисполненная решимости, Чарген бодро спустилась вниз, где уже ждали вещи. Ничего, она и поездку эту выдержит, зато потом Ралевич, пусть и вопреки собственным желаниям, щедро отблагодарит жену за проведенное вместе время…
В автомобиле супруг был задумчив и погружен в какие-то деловые бумаги, куда Чара, преодолевая собственное любопытство, ни разу не заглянула. Сидела, таращилась в окно и теребила роскошный браслет на руке, то и дело на него поглядывая и искренне жалея, что на улице слишком тепло и глухое платье с длинными рукавами смотрелось бы неуместно. Боги с ним, с истинным предназначением артефакта, но тут ведь издалека видно, что он стоит баснословных денег. А ну как грабители позарятся? С рукой ведь оторвут, им плевать будет, что он не снимается…
