— Почему именно её?
— Элементарно, Ватсон. Во-первых, автор этой книги носит ту же фамилию, что и профессор Джойс. Во-вторых, действие этой книги происходит сегодня, 16 июня. Конечно, не 1941, а 1904 года.
— Действие всей книги происходит в один день? — поразился я. — Но я вижу, что в ней довольно много страниц.
— 700 страниц. Читайте.
Замысел автора был покрыт для меня тайной. Я видел в тексте некоторые цитаты и аллюзии, но мои попытки понять смысл самого сюжета обернулись головной болью. Я пропускал по нескольку страниц. Вдобавок, мне не нравились откровенная грубость и натурализм. Когда дело дошло до физиологического процесса, совершённого Стивеном Дедалом в конце четвёртой главы, я в раздражении захлопнул книгу.
— В жизни не читал такой галиматьи!
— О чём вы? — спросил Бонд.
— Об этой книге. Что творилось в голове у этого Джеймса Джойса? Вы можете объяснить мне, о чём здесь написано?
— Могу. Перед вами образец «потока сознания». Автор описывает не события, а мысли, сознание и подсознание человека. Такой приём распространён в литературе модернизма. Что касается именно этой книги, то перед вами одна большая аллюзия на «Одиссею».
— Я не понимаю этот приём «потока сознания». Но зачем писать такие гадости?
— О каких гадостях вы говорите? — Бонд открыл книгу и просмотрел страницы, которые я читал. — Понял. Да, из-за непристойности некоторых моментов эту книгу сжигали на кострах. Но вы ещё не читали «Поминки по Финнегану» Джойса. Эта книга представляет собой трудно читаемый лингвистический эксперимент. Да и картины сюрреалистов вы не видели.
— Вы не чувствуете вину за то, что поссорили Черчилля с его женой? Ваш поступок несправедливо сделал Вульфа одним из объектов подозрения.
— Я не виноват в том, что Черчилль принял Агнесс Клозе именно за американку Этель Бэрримор. Он принял Агнесс Клозе за свою несостоявшуюся жену, как говорят психологи, подсознательно. Ведь разве они так похожи? У американской актрисы нет таких ресниц. Вероятно, несходство между ними уменьшалось из-за того, что фройляйн Клозе была сфотографирована выше пышной груди…
— Я просил бы не выражаться неприличными словами! — заметил Холмс.
В ответ Бонд постучал пальцем по лбу.
В гостиную, сопровождаемый фрау Штольц, вошёл Ниро Вульф. Американский сыщик опустился в тесное для него кресло и угрюмо взглянул на Бонда, чей поступок стал причиной изменения отношения Черчилля к американцам.
— Я приношу извинения, — обратился к нему Бонд, демонстрируя белозубую улыбку. — Да, Черчилль решил, что в этой выходке виноваты американцы. Выражаясь иначе, «идея коллективной вины». Но почему гнев Черчилля должен пасть именно на вас, если он вряд ли признает в вас Ниро Вульфа, и даже вряд ли признает в вас американца?
— Моё происхождение можно определить по акценту.
— Вы правы, — неожиданно вставил Исаев. — У даже меня есть пример. Я по своему опыту знаю, что когда женщина рожает, она кричит на родном диалекте.
Я поморщился, будучи недовольным бестактностью Исаева. Впрочем, он сам понял, что сболтнул лишнее и предпочёл держать язык за зубами. Мы повернулись к восковым фигурам, дабы рассмотреть их сходство с нами.
Совершенно неожиданно из-за наших спин раздался звонкий смех. Я повернулся и обомлел. Вначале я никак не мог понять, каким образом фрау Штольц помолодела на сорок шесть лет. Она стояла в дверях, одетая в серое пальто и шляпку с лентой, и смеялась над нашим изумлением. Мы замерли, не в силах оторвать взгляд от чудесного зрелища. Наконец я понял, что она натворила.
Ниро Вульф попытался встать с кресла, что при его комплекции было обречено на неудачу. В конце концов, он решил действовать словом. Американец сдерживал эмоции, но я видел дёргающуюся жилку за правым ухом.
— Что вы здесь делаете, а? Не надо здесь стоять и сиять красотой. Немедленно отправляйтесь обратно в прошлое! И кто дал вам право пользоваться машиной времени? Если вы не послушаетесь меня, с вами произойдёт то же, что и с нашим знакомым, — сказал он, очевидно, имея в виду встречу Джеймса Бонда с самим собой. — А с этим нашим знакомым вам лучше не встречаться. И не надо таращиться, — добавил он, когда выразительные глаза фройляйн Клозе стали совсем большими.
