Возможно, читатель знаком с моим рассказом «Скандал в Богемии», который был первым опубликован в журнале «Стрэнд»? Тогда он наверняка вспомнит королевскую персону, которая таким же эффектным манером нагрянула в наше скромное жилище, словно пума, спрыгнувшая с бразильского ореха, где-нибудь в штате Мату-Гросу.
Приятным напоминанием о том благополучно завершившемся деле служила великолепная старинная табакерка из золота с крупным аметистом, на которую сейчас случайно упал мой взгляд. Королевский дар великому сыщику.
– Холмс, – воскликнул я, – король Богемии вернулся!
Мой друг оторвал свой взгляд от авто и ухмыльнулся:
– Надо же, Уотсон, как глубоко засела у вас в голове та история! Наш гость действительно довольно высок, но в нем не больше шести футов и одного дюйма. Рост же короля Богемии достигал шести футов и шести дюймов. Его грудной клетке и конечностям мог позавидовать Геракл. Очевидно, наш посетитель знаком с вашими рассказами. Подозреваю, его мистификации не ограничатся этим маскарадом. И появился он у наших дверей ненастным апрельским утром совсем не случайно.
Пока Холмс говорил это, внизу произошел короткий обмен репликами между нашей ошеломленной хозяйкой и гостем. Мы поспешили устроиться в креслах у огня.
Раздался знакомый стук миссис Хадсон, и дверь отворилась. Посетитель шагнул в комнату. Его плащ был скреплен на груди камеей-абиль: вырезанный из камня женский профиль украшало миниатюрное бриллиантовое колье. К замешательству миссис Хадсон, гость быстрым движением развернул ее и закрыл за ней дверь. Меня словно что-то подбросило с кресла.
– Ну как же, Холмс? – воскликнул я, указывая на него с деланым удивлением. – Неужели вы и теперь не видите? Я решительно настаиваю на том, что не кто иной, как сам король Богемии, снова оказал нам честь своим посещением.
Посетитель между тем сорвал с лица маску, жестом отклонив мое предложение выпить бренди. Помимо светлых вьющихся волос, холеных и аккуратно уложенных, а также красивых высоких бровей самой заметной чертой его были экстравагантные усы, необычно длинные и пышные. Он смотрел, прищурившись, на Холмса, который оставался неподвижен и нем.
– Вы заблуждаетесь, доктор Уотсон, – ответил гость. – Нет, я отнюдь не его величество Вильгельм Готтсрейх Сигизмунд фон Ормштейн. Иначе мистер Холмс, который давно уже об этом догадался, не преминул бы приветствовать давнего клиента. – Голос посетителя был гнусавым, но решительным. Он продолжал: – Дело мое настолько деликатно, что я, подобно королю Богемии, не мог доверить его кому бы то ни было, не рискуя оказаться во власти посредника. Я прибыл инкогнито из Софии. Я – Фердинанд, принц-регент Болгарии. Мне нужна ваша помощь. Нужна немедленно. Речь идет о деле крайней важности.
– Из Болгарии? – переспросил я.
– Да, доктор Уотсон. Вы, конечно же, слышали о Болгарии, этом пороховом погребе Европы? Об этой загадочной страна мечетей и минаретов, кипящем котле, где перемешаны представители множества наций и религий: курды, друзы, евреи, исмаилиты.
Принц сделал паузу, вопросительно глядя на меня.
Я молчал, а он продолжил:
– Люди в фесках и шароварах, носящие за поясом старомодные пистолеты и кривые ножи. Моя столица София наводнена тучными персидскими торговцами, турками, парсами из Бомбея, раввинами, которых там великое множество, и даже желтолицыми выходцами из Страны дракона. Ваши соотечественники, должно быть, жаждут познакомиться с такой необыкновенной землей, окруженной горами. Ведь англичане прямо-таки наслаждаются подобными вещами. Вспомните хотя бы вот это:
Я встретил путника; он шел из стран далеких
И мне сказал: вдали, где вечность сторожит
Пустыни тишину, среди песков глубоких
Обломок статуи распавшейся лежит.
Из полустертых черт сквозит надменный пламень –
Желанье заставлять весь мир себе служить
[8].
Он поднес руку к лицу, пристально глядя на меня через просвет между пальцами.
– Женщины в чадрах с завораживающими глазами. Мужчины в кафтанах малинового бархата, расшитых золотом и серебром, верхом на резвых арабских скакунах, чьи копыта высекают искры из мостовой. Базары не хуже, чем в Багдаде. Черт возьми! Да, вы сможете порадовать своих читателей такими же яркими необычными приключениями, какие описаны в «Сказках тысячи и одной ночи».
