По-видимому, Элис слишком дорого обошелся вспыльчивый ответ на обвинение Сибиллин и последовавшее за этим внимание окружающих, и теперь она не могла собраться с мыслями.
Дэйр хотел бы снова обнять ее, успокоить, но это бы повлекло за собой новую вереницу слухов. Он снова напомнил себе о факте, о котором он все время забывал в этот день. Она жена другого, дочь его приемного отца, и он должен относиться к ней только с уважением. Он был уже хорошо знаком со злыми сплетнями, рассказывающими о его ужасных преступлениях, но он не допустит, чтобы их тень пала также и на нее. С трудом скрывая свои чувства, он повернулся к Клеве и Тэсс, все еще суетящимся здесь.
После того как Дэйр перевел внимание на других, Элис собралась с мыслями и без дальнейших напоминаний с трудом поднялась из массивного кресла, чтобы скорее попасть в уединение своей спальни.
Уолтер привязал коня к кусту и стал переходить по скользкому илистому дну на другой берег реки. Он отодвигал низко висящие ветки, а под другими пролезал, пока не достиг своей цели. Среди густых деревьев стояли двое рослых мужчин.
— У нас ничего не получилось, — нервно заговорил Уолтер, хватаясь за влажную ветку для устойчивости. — Дьявол вернул ее в замок.
— Нет, ничего не получилось не у нас, а у тебя. — Говоривший, чтобы усилить обвинение, толкнул Уолтера в его тщедушную грудь так, что тот споткнулся и чуть не упал. Если бы он отчаянно не схватился за ветку, он бы упал назад, в медленно текущие воды. Он хорошо осознавал, что мог оказаться в ужасном, позорном положении, и содрогнулся от страха перед тем, кто был бы только рад этому.
— Увы… увы… что вы говорите, лорд Питер, — жалобно скуля и запинаясь, выдавил из себя Уолтер, с трудом сохраняя равновесие. — Откуда мне было знать, что граф вернется в полдень, когда, по словам охранников, он никогда не делал этого раньше? Я найду другой способ лишить его доверия людей. — Уолтер пылко молился, чтобы ему удалось сделать то, что он сказал. — Я клянусь!
— Увы, опять, как с той деревенщиной. — В этих словах, произнесенных свистящим шепотом, слышалась неподдельная угроза. — Все же в этом случае, — ядовито продолжал говорящий, — мы уже использовали с пользой твою глупость. Нас не беспокоит «спасешь» ты или нет свою девушку, но ты не сможешь добиться своей цели, минуя моего дядю, епископа. Он опасный человек. Ему нельзя перечить. Помни об этом. Он полагается на твою помощь в этом решающем деле. Хорошо подумай прежде, чем сделаешь глупость, разочаровав его. — От продолжительной паузы, сделанной им, Уолтера бросило в жар. — Таким образом, — усмехаясь, сказал хозяин, — ты должен как следует подумать, что еще можно сделать, чтобы волны недовольства стали стремительным потоком, а когда придет время — а оно быстро приближается, — Дьявола бы предали и внутри замка. Несмотря на то, что ему с трудом удавалось сохранять равновесие, Уолтер энергично кивал, пока двое «компаньонов» не исчезли в сером тумане дождя.
Корочкой хлеба Элис потихоньку подталкивала кусок жареной оленины к самому краю стола. Потом будет легче уронить его на пол. Многочисленные собаки, живущие в замке, будут пировать позже, когда их пустят в зал. В зале собралось множество желающих посмотреть на представление фокусника. Было время, когда ей тоже нравился удивительно худой и ловкий человек, мастерски жонглирующий деревянными цветными шарами. Он был из труппы странствующих артистов, остановившихся в Уайте на несколько дней. Такие труппы редко приезжали в Кенивер, а когда приезжали, быстро спешили уехать в более выгодное место. Она была слишком поглощена событиями этого дня, и ничто не могло ее развлечь в этот вечер.
После ужасного купания, когда она только и делала, что старалась не намочить повязки на кистях рук, она последовала совету Дэйра и прилегла на свою узкую кровать. Но Элис совсем не отдохнула. Она яростно бранила себя за слабоволие и глупость. Она, замужняя женщина, все время позорно теряла самообладание и с готовностью отвечала на поцелуи Дэйра. Даже сейчас, сидя через несколько человек от него, она чувствовала напряжение от его присутствия. Элис присоединилась к вечерней трапезе, чтобы не совершить опять какой-нибудь грех. Во время бесконечной смены блюд она не поднимала глаз выше краешка стола. Нахмурившись над почти пустой доской, хотя она не съела ни кусочка, Элис еще раз решила возвести стену между ними.
