Когда мы подъезжаем к дому, я паркуюсь на подъездной дорожке, выключаю зажигание и просто сижу.
— Ты в порядке? — спрашивает он, поглаживая ладонью мое бедро.
— Это очень тяжело. Это был мой дом с тех пор, как погиб Стефан, и теперь, когда умерла Бронвин, все это кажется таким абсурдом. — Я подношу руку ко рту.
— Ты была здесь прошлым вечером, и я заметил, что когда ты приехала домой, то была очень тихой.
— Полагаю, это просто… — я замолкаю, не зная, как озвучить мысли, кружащие в моей голове. — Это тяжело, понимаешь?
Я смотрю на Пьера, и чувствую всю интенсивность взгляда его серых глаз.
— Да, понимаю. Но ты больше не одна. Мы есть друг у друга, и пройдем через это вместе.
— Да. — Я хмурюсь, глядя на свой дом. — Думаю, мне, возможно, придется продать дом Бронвин. Ее адвокат позвонил вчера и сказал, что хочет меня видеть.
— Ты мне этого не говорила. Когда у тебя встреча с адвокатом?
— Мы назначили встречу на среду.
— Я пойду с тобой.
— Тебе необязательно это делать. — Я снова поворачиваюсь лицом к Пьеру.
— Мы уже обсуждали, что «обязательно», а что «необязательно» мне делать. И я хочу поддержать тебя и Эмму.
— Спасибо. — Я сжимаю его руку. — Давай сделаем это. Чем дольше я буду откладывать, тем труднее мне будет.
Пьер кивает, затем наклоняется и целует меня в щеку. Он выходит из машины и подходит, чтобы открыть мою дверь.
Мы идем к входной двери, и я открываю ее.
— Мне нужно убраться в холодильнике и достать чемоданы из гаража, чтобы упаковать некоторые вещи.
— Я займусь холодильником, просто покажи, где все.
— Сюда. — Я веду его через гостиную на кухню. — Мешки для мусора под раковиной. — Я поворачиваюсь, чтобы показать Пьеру, но его нет за мной. — Пьер? — я зову его и иду обратно.
Пьер в гостиной, смотрит на фотографию Стефана, Эммы и меня на стене.
— Кто он? — спрашивает Пьер, указывая на фото.
— Мой муж, Стефан, — отвечаю я, останавливаясь возле него.
— Он твой муж? — Пьер поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Лицо белое, рот открыт. Но его глаза… такими их я никогда не видела. Столько неприязни исходит от них, будто он собирается разорвать что-нибудь на куски. — Он был твоим мужем?
— Да. Что не так? — спрашиваю я и протягиваю руку, чтобы коснуться его плеча. Пьер смотрит на мою руку и делает шаг назад. — Пьер? — спрашиваю я, чувствуя, что мое тело покрывается мурашками, а неизвестность трансформируется в страх, пробегающий по венам.
— Мне нужно идти, — говорит он, поворачивается и выбегает через входную дверь.
Я следую за ним, но он слишком быстр. Только я оказываюсь на передней лужайке, как он уже заворачивает за угол.
Какого черта только что произошло?
Позднее тем же вечером
— Мамочка, мы поедем к Пьеру?
— Нет, сегодня он занят, — говорю Эмме, готовя нам ужин. — Может, принесешь свое домашнее чтение и почитаешь мне?
Эмма исчезает в своей спальне, а я достаю из кармана телефон и снова звоню Пьеру. Звонок переводится на голосовую почту. Опять. Как и все мои прошлые попытки дозвониться ему.
— Мамочка, — говорит Эмма, вырывая меня из моих тяжелых мыслей.
— Да, солнышко.
— Мишка остался у Пьера. Как я сегодня буду спать?
Черт, и что мне ответить? Пьер ведет себя как ребенок и не отвечает на мои звонки. Она этого не поймет, потому что, если честно, я тоже ничего не понимаю.
— Это только на одну ночь. Зато ты поспишь со мной и будешь обнимать меня, — говорю я ей, затем обнимаю и целую в лобик.
— Я уже большая девочка. Уверена, Пьер присмотрит за Мишкой.
— Я тоже так думаю.
Надеюсь.
Поужинав, Эмма принимает душ и забирается в кровать.
— Мамочка, можешь позвонить Пьеру и попросить его поднести трубку к Мишке? Я хочу пожелать ему спокойной ночи.
Мое сердце разрывается на части, потому что я без конца пыталась связаться с Пьером, и в последний раз его телефон был выключен.
— Думаю, у него села батарея, потому что я не могу дозвониться до него.
Эмма зевает и потирает свои большие карие глазки.
— Надеюсь, он в порядке.
— Я уверена, что Пьер в порядке. — Я глажу ее по волосам и целую.
— Я имела в виду Мишку, — говорит она, накрывается тонким покрывалом и протягивает руки, чтобы тоже меня поцеловать.
