Она держала два диска, показывая ему.
- Который? Я очень хочу посмотреть один из них.
Бьюти заставила его затаить дыхание. Ему пришлось вдохнуть, прежде чем ответить:
- Выбирай. Мы можем оба посмотреть.
Радость осветила её черты.
- Здорово!
Да, с этим он был согласен.
***
Бьюти свернулась калачиком, тесно прижавшись к груди Шедоу. Его рука обнимала её талию, даря чувство безопасности. Пусть и не настоящие, но плохие парни и в кино оставались страшными. Она крепко сжимала его рубашку, уставившись в телевизор.
- Думаешь, у них получится?
Шедоу кивнул, потершись подбородком о её макушку. - Хорошие парни всегда побеждают. - В кино. - Я надеюсь. Ненавижу этого бандита. Его заместитель должен был его пристрелить.
Шедоу хмыкнул:
- Тогда фильм закончился бы через десять минут.
- И то правда. - Бьюти потерлась щекой о мягкий материал его рубашки. Ей нравилось быть так близко к нему. Во всех книгах, что она прочитала, не было и намёка на то, что мужчина против, когда женщина цепляется за него во время пугающих кино-сцен. - О нет. Они что, не чуют, что этот придурок крадётся за ними?
- У людей нет нашего обоняния.
- О! - она кивнула. - Точно. Я имею в виду, ну, знаешь, чувство опасности за спиной?
- Это фильм. - Он предложил ей большую чашку, которую держал. - Ещё попкорна?
- Мне кажется, я сейчас лопну.
- Это четвёртая. - Он наклонился и поставил чашку на стол.
Бьюти не стала напоминать, что он съел три из них. Аппетит Шедоу соответствовал его большому телу. Она подвинулась, давая возможность опустить чашку, и снова обняла его, когда он выпрямился.
Действие в фильме разворачивалось, набирая обороты. Бьюти заметила, как Шедоу потер ногу свободной рукой. Это было мило и отвлекало её от экрана. Не то чтобы она возражала.
- Видишь? Он спас женщину, и плохие парни мертвы.
- Это хорошо.
Бьюти ненавидела титры. Последний из двух фильмов закончился, а значит они, скорее всего, разойдутся по кроватям. Взглянув на часы, она удостоверилась, что уже десятый час. Шедоу любил вставать рано, а значит, будет готовиться ко сну.
Это было почти как свидание, просто им никуда не надо выходить.
- Я выключу.
Бьюти выпрямилась и кивнула.
- Хорошо, я уберу со стола и отнесу всё на кухню.
Они разошлись, и Бьюти долго ополаскивала посуду. И нервничала. Хотелось предложить Шедоу свою постель, но не было никакой уверенности, что он согласится. До сих пор ведь отказывался. Ей не хотелось повторения того, что случилось на прошлой неделе. Не мешало бы поговорить.
- Помочь?
Она вздрогнула, ахнув, и повернула голову.
- Я не слышала, как ты подошёл.
- Извини.
- Всё в порядке. Ты двигаешься очень тихо для кого-то такого большого.
- Вода была включена.
Ей нравилось, что он не упоминал, о том, что её слух не так хорош, как у него.
- Я закончила. - Она закрутила краны. - Готова идти в кровать.
- Я убедился, что вокруг безопасно. - Шедоу держался на расстоянии нескольких футов. - Готова?
- Да.
Шедоу держался рядом, пока они поднимались по лестнице, и она задержалась у своей двери. Искушение попросить его продолжать идти за ней, в комнату, было сильным. Бьюти развернулась и посмотрела на него. Шедоу тоже смотрел на неё, молча, сексуально. Будь сильной. Просто спроси. Её губы разомкнулись.
- Спокойной ночи. - Он резко кивнул, прежде чем отвернуться и пойти к своей двери. - Спи хорошо, Бьюти. - И скрылся внутри своей комнаты.
- Проклятье, - прошептала она в свою открытую дверь.
Шедоу не просто вошел в комнату, сейчас он был в ванной. Бьюти уставилась на закрытую дверь, соединяющую их комнаты, испытывая желание открыть её. Свет погас, Бьюти слышала, как Шедоу вернулся к себе. Звук, с которым дверь закрывалась с его стороны, наводил тоску.
Бьюти воспользовалась ванной, почистила зубы, прислушиваясь к звукам в комнате Шедоу. Отсутствие света под дверью говорило о том, что он сразу же лёг спать.
Вернувшись в свою комнату, Бьюти разделась и натянула ночную рубашку. Она выключила свет и легла в кровать, на холодные простыни. Повернулась на бок и вздохнула. Она хотела Шедоу. Не просто прижаться к нему во сне - хотела прикасаться к нему. Чувствовать его прикосновения в ответ. Воспоминания о её соседках и их мужчинах вспыхивали в её голове.
