Следствием ночной грозы был дивный солнечный день, необычайно теплый для ноября. Идеальный для пейзажиста день! Однако Сид, возвратившись в мастерскую, понял, что не может работать. Он не мог выкинуть из головы трагический рассказ Фэй Стерлинг, не мог забыть ее бледное лицо и испуганные глаза. Ну ладно, черт с ним, вся эта история его не касалась. Но ведь Фэй так нуждается в помощи, и ни муж, ни родители — если только они еще живы — не хотят помочь ей. А нужно-то ей всего ничего: немножко любви и хороший врач.
Он не мог выкинуть из головы эту мысль. Он все еще никак не мог усмирить свой гнев, вспыхнувший в момент, когда эта троица нагло ворвалась в дом. Хотя, по правде говоря, поведение Стерлинга можно было оправдать; ему сообщили, что в его доме находится неизвестный мужчина, вот он и пригласил в свидетели шерифа и прокурора.
Но почему он выжидал до утра? Эта мысль не давала Сиду покоя.
Нет сомнения, что парень с бензоколонки разболтал обо всем еще до наступления полуночи. Но почему тогда Стерлинг тянул? Может, ему наплевать на то, что происходит с Фэй? Слабак с жидкой кровью, решительно классифицировал его Сид. А этот хам Мак-Клой? Или Нельсон с его злорадной улыбочкой? Он расписывал грехи своих сограждан, как гурман, смакующий заранее каждое блюдо.
Что-то было не так в поведении этих мужчин, которые, похоже, взялись за окончательное решение судьбы Фэй Стерлинг. Сид подумал, есть ли у Фэй свой адвокат, или, как это чаще всего бывает, ее интересы представляет адвокат мужа? А этот врач, доктор Мортон, пьющий в нерабочее время? Да есть ли вообще здесь человек, который на самом деле готов позаботиться о Фэй, помочь ей?
Потом он припомнил мужчину в дождевике. Он ввалился в душевую и покинул дом так, будто это его собственное жилище. Он налетел на Сида, как разъяренная, истеричная баба, и вообще держал себя так, будто имеет какое-то право на Фэй Стерлинг.
Кто знает, может, грязные намеки Нельсона и имеют под собой какое-то основание. Несчастная алкоголичка, напившись, наутро не в состоянии вспомнить, что с ней происходило. Ведь не зря же законопослушные граждане Рединга задавались вопросом, что это за новый дружок появился у Фэй Стерлинг.
Да пошли они все к черту! Он схватил палитру, кисти и вытащил мольберт на террасу, с которой открывался вид на озеро и долину. Сид старательно всматривался в пейзаж, но вдохновение не приходило.
Где-то рядом послышался скрип тормозов; прямо перед домом остановилась машина. Щелкнула дверца, из автомобиля выскочила Фэй Стерлинг и направилась к Сиду. Ее сотрясали рыдания, слезы срывались со щек и падали на дорожку. Поднявшись на верхнюю ступеньку террасы, она споткнулась, рухнула на колени, схватила Сида за ноги и полностью отдалась во власть истерического припадка.
Сид нагнулся и поднял женщину. Слезы заливали ее лицо.
— Успокойтесь, — произнес он как можно ласковее. Пальцы Фэй судорожно вцепились в его пиджак.
— Боже мой, — всхлипывала она, — Боже мой!
— Успокойтесь, Фэй, — повторил Сид и погладил ее по голове. — Что случилось? Они опять приходили за вами?
Она отрицательно замотала головой.
— Вам лучше войти в дом и немного успокоиться, — сказал Сид, провел ее в гостиную и усадил на диван.
Фэй сжалась в комочек, не прекращая отчаянно рыдать. Сид прошел на кухню, налил в стакан воды и бросил несколько кубиков льда.
— Выпейте, — сказал он.
Фэй попыталась сделать глоток, но безрезультатно. Однако всхлипывания стали реже. Она отвернулась и посмотрела через плечо на Сида.
— Простите меня, — с трудом вымолвила она. — Простите, я не должна была приходить. — Она пыталась совладать с собственным голосом. — Я собралась в Принстаун… Там торгуют спиртным. Но по дороге увидела ваш дом и как-то автоматически затормозила…
