Тяжело сглотнув, Джейк вернулся к прежним размышлениям. Ручеек весь высох. Если сверху он где-то завален талыми листьями, то месяцами не заполнится водой.
Остался гараж, напомнил себе Джейк. На территории в тысячи квадратных метров схорониться довольно просто.
Но что-то удерживало его на месте. Как будто он прирос к сырой, заваленной листьями земле. Взглянув на часы, он понял: Либби уже ждет. Видит Бог, меньше всего ей нужен лишний повод для волнений. Джейк неохотно потащился к дому.
Потом медленно повернул назад. Дренажная труба. Что-то притягивало его внимание, но что? Вдали от живой изгороди и безупречно выстриженного газона ландшафт был совершенно голым. Грязный берег ручейка, толстые стволы промокших деревьев, выеденные белкой шишки, усеявшие ковер из листьев и сосновых веток, обрывки желтых ниток.
Желтые нитки!
Сделав три больших шага, Джейк опустился на колени и стал обследовать дренажную трубу. Ярким солнечным днем можно было бы заглянуть внутрь. Но пасмурным ноябрьским в трубе царила темень.
Джейк тихо позвал:
– Дэвид, ты здесь, сынок?
Ответа не последовало. Даже шепота. Почему же у Джейка возникло ощущение, будто каждая клеточка его тела настороже?
Там кто-то есть. Прячется. Возможно, зверь. Бродячая собака, нашедшая себе теплый ночлег.
Нет, собака зарычит или выбежит с другой стороны.
У Джейка было две возможности. Привести Либби, чтобы она уговорила Дэвида выбраться, или ползти за ним самому. С каждой минутой он все больше убеждался, что интуиция его не обманывает.
– Послушай, сынок, помнишь, о чем мы говорили с тобой на даче твоего дяди? Ты нужен маме. Она здесь. Звонит твоим друзьям, чтобы узнать, где ты. Она очень беспокоится.
Молчание. Игра воображения или шорох листьев? Нет, звук какой-то чавкающий, а в трубе сухо.
– Дэвид, мама хочет забрать тебя домой. Тебя и… Икки.
Здесь наверняка водятся змеи. Надо надеяться, что недавнее похолодание повергло их в зимнюю спячку.
– У Икки лезут волосы. Пора бы ему соорудить колпак, как ты думаешь?
Лежа на животе, Джейк протянул руку в трубу, надеясь, что ребенок не ускользнет через другой конец. А темнеть уже стало очень рано.
– Дэвид, мама так страдает, сынок. Думаю, пора бы сказать ей, что с тобой все в порядке.
У Джейка заколотилось сердце. Он отчетливо услышал всхлипывание. Пошарив в темноте, он на ощупь схватил ребенка за руку и вытащил из трубы.
…С тех пор как они сюда приехали, прошло немногим больше часа, а впечатление было такое, будто пролетело уже несколько дней. Полицейский оказался вполне понятливым малым. Да и понимать было нечего – после того как Дэвид рассказал, что просто ждал, когда придет пора уезжать. Он все просил отца отвезти его домой, но папа кричал на него и щипал за шею. Тогда Дэвид решил дождаться на улице, когда наступит время возвращаться.
Оставалось объясниться с Портером. Джейк говорил себе, что его присутствие здесь наверняка в чем-то обострило ситуацию. Но Либби он помог. Ублюдок третировал бы ее еще больше, если бы Джейка не было рядом.
Он отправил Либби с Дэвидом наверх, собирать вещи. Роза пошла за ними. Дэнис по-прежнему сидела на стуле. Джейк решил, что ей не вредно будет послушать его с Портером объяснение. Он все ему выложит и увезет Либби с сыном домой.
Джейк уже открыл, было, рот, как девица его перебила:
– Уолли, милый, уж не собираешься ли ты оформить на себя полное опекунство?
– Отстань, Дэнис, – огрызнулся Портер.
– Но, Уолли…
Джейк слышал, как Либби спускалась вниз. Представить страшно, что сейчас может произойти. Только этого ей не хватало.
– Портер, зачем ты блефуешь? Ты же прекрасно знаешь, что полного опекунства не добьешься, даже если купишь судью с потрохами.
И тут Джейка осенила догадка. У бабушки Дэвида, верно, водились денежки, и Портер хочет урвать положенную на сына долю.
– Одного не могу понять, Хэтчер. Тебе-то что за дело? Какого черта ты здесь торчишь?
– Меня зовут Хили. Джон Хэтчер Хили. Если это дело Либби, то и мое тоже.
Портер прищурился. У Дэнис не вовремя хлопнула жевательная резинка во рту, и Портер, поддав девице под зад, выставил ее вон, посоветовав поиграть своими драгоценными побрякушками.
