Для меня же теория ментального конструирования стала той отдушиной, что позволила забыть о неприятной обстановке на хуторе и заменила общение с живыми людьми. К апрелю абитуриентские пособия в зеркоме незаметно сменились более продвинутой литературой, а список контактов пополнился добрым десятком имен таких же увлеченных конструированием личностей, разбросанных по всей Руси. И могу с гордостью признаться, что среди них были не только студенты-философы, но и пара профессоров, порой подкидывавших такие задачи, что у меня ум за разум заходил, когда я пытался… нет, даже не решить поставленную задачу, а хотя бы просто понять смысл тех конструктов, что они предлагали создать. Впрочем, были в моем изрядно разросшемся списке знакомых и другие личности, но с ними я говорил о совсем иных вещах. И один из таких персонажей проживал достаточно близко от Ведерникова юрта, чтобы я имел возможность общаться с ним не только в виртуальности, но и вживую. Заказчик, первый из трех. Собственно, именно Савриил Моисеич Терской и привел двух других конструкторов, заинтересовавшихся «молодым дарованием», как выспренно высказался один из них. С самим Терским я познакомился в Ведерниковом юрте. Он сам нашел меня, поймал почти у ворот гимназии, одарил визиткой и предложил назначить время, удобное для деловой встречи. Так аукнулись мне разошедшиеся по городу иллюзорные цветы и звери.
– Время – деньги, Ерофей Павлович. Слышали такую поговорку? – с почти незаметной улыбкой ответил Терской, когда я поинтересовался, почему выбор исполнителя для его заказов пал на меня. – Конструирование подобных воздействий, действительно, не представляет для меня никакой сложности, но… их стоимость не окупает затраченного времени.
– Тогда зачем вообще брать такие заказы? – рассматривая лист с требованиями к создаваемому воздействию, спросил я.
– Постоянные клиенты требуют уважения. – Развел пухлыми руками Савриил Моисеич. – Сегодня я откажусь оказать хорошему человеку маленькую услугу за небольшие деньги, а завтра он обратится с крупным заказом к конкурентам, да еще и будет считать меня слишком много возомнившем о себе типом. Оно мне нужно?
– Понимаю, – кивнул я. – А так мелкая услуга будет оказана, и вы получите достаточно времени для более серьезной работы.
– Приятно иметь дело с умными людьми, Ерофей Павлович. – Сверкнув стеклами вычурного пенсне, вновь улыбнулся мой собеседник и пригубил кофе из маленькой чашки, совершенно теряющейся в его ладони. Не обращая внимания на гул, царящий в кафе, я задумчиво покивал и вновь погрузился в изучение требований, предъявляемых заказчиком к нужному ему конструкту. В принципе, ничего сложного… но пару дней над расчетами посидеть придется. Нет, можно, конечно, сотворить необходимое воздействие прямым волевым усилием, но как потом сдать его заказчику? Он-то почти наверняка не имеет представления о подходе волхвов.
– И что я буду получать за создание ваших конструктов? – спросил я.
– М-м… пятьдесят процентов? – протянул Терской. Я недоуменно покосился на собеседника и растянул губы в неестественной улыбке.
– Хорошая шутка, Савриил Моисеич. Но у меня другое предложение – девяносто процентов мне, десять вам. Как посреднику.
– Ваш юмор не менее занятен, Ерофей Павлович. – Мужчина отставил опустевшую чашку и, сняв свое чудаковатое пенсне, взглянул на меня без тени усмешки. – Но мое имя и картотека клиентов стоят дороже посреднической доли. Шестьдесят процентов вам, сорок мне.
– Да, уважаемое имя дорогого стоит. Но ведь и работа стоит недешево, а? Восемьдесят пять на пятнадцать, – отозвался я.
– Шестьдесят пять на тридцать пять. Советы мастера тоже кое-что значат, особенно для начинающего конструктора. – Кажется, кто-то начал получать удовольствие от торга?
– Восемьдесят на двадцать, только из уважения к мастеру. – Я изобразил уважительный поклон, не вставая с легкого кресла. Получилось так себе.
– Хазарин, без ножа режешь! – фыркнул Терской и, вновь посерьезнев, договорил: – Семьдесят на тридцать. И это мое последнее предложение.
– Кто бы говорил, Савриил Моисеич! – улыбнулся я. – Семьдесят пять.
