И ему это удалось. Град ударов каменных осколков по фюзеляжу становился всё реже и реже, и вскоре сошел на нет. Однако праздновать победу было рано: модуль продолжал терять высоту. Стыковочная площадка под брюхом приближала аэродинамику аппарата к аэродинамике кирпича. Пришлось задирать нос модуля до предельно возможных углов атаки - и всё равно он не мог держаться на горизонтали. Выйдя из каменного роя, Белецкий первым делом вызвал перед собой карту, и понял, что при такой скорости снижения долететь до точки назначения не удастся. Да если и удастся - то как сесть с такой дурой внизу вместо шасси? Поэтому он быстро выбрал на карте точку в местности поглуше, находящуюся в пределах досягаемости с учетом скорости снижения, и, довернув модуль, направил его к ней. И только после этого отозвался на монотонно повторяющийся всё это время запрос: « Борт 032, ответьте диспетчеру...».
- Я борт 032, у меня нештатная ситуация: не отстрелилась стыковочная платформа. На борту два человека. Покинуть борт не можем: заклинило фонарь кабины. Иду на вынужденную. Освободите коридор по вектору 12-12-6. Конец связи. Прием.
Некоторое время в эфире стояла тишина, затем уже другой голос ответил:
- Борт 032, поняли вас. Коридор свободен. В квадрат приземления направляется «вертушка». Мягкой посадки вам.
«Наверное, руководитель полетов подключился» - подумал Егор, сжимая джойстики управления с такой силой, словно хотел их раздавить. Цифры на альтиметре неуклонно показывали снижение. Верхний край облачности был уже совсем рядом - за время между отделением от троса и перехватом управления «Сапсан» успел здорово потерять высоту. Днище машины лизнули первые космы сырого тумана, и через пару секунд видимость полностью пропала. Егор продолжал полёт по приборам. За бортом простиралась густая серая кисея, тонкими струйками пробиравшаяся и в кабину. Машина мелко дрожала. Слепой полет продолжался не больше минуты: В кабине внезапно снова посветлело, и Белецкий увидел, что теперь они летят между двумя слоями облачности. Зрелище было феерическим: несущиеся навстречу сверху и снизу плоскости облаков создавали впечатление нереальности происходящего, словно всё это происходило во сне или в компьютерной игре.
Но, увы, это была суровая реальность. Быстро снижающийся, почти падающий аппарат быстро преодолел расстояние до нижнего слоя облачности, и всё вокруг снова затянуло серой пеленой. Между тем альтиметр показывал, что до земли оставалось уже меньше километра. Егор напряженно всматривался вперёд и вниз, пытаясь не пропустить момент выхода из облачности. И он его не пропустил. «Сапсан» вывалился из серого месива на высоте около трехсот метров над землёй. И летел он прямо навстречу крутому склону высокой сопки, так некстати расположившейся прямо по курсу.
За доли секунды Егор успел совершить кучу действий: довернуть машину влево, почти положив её на крыло, задрать нос аппарата ещё выше, и вырубить движки, как только модуль оказался над левым склоном сопки. Земля неумолимо неслась навстречу. Егор непроизвольно зажмурил глаза. И тут же всем телом ощутил сильнейший удар, потрясший машину. Затем были хлопок, рывок, перегрузка, невесомость, ещё один хлопок, ещё рывок...
Открыв глаза, Белецкий увидел под собой поросший жухлой осенней травой склон сопки, из которого то там, то сям торчали корявые низкорослые северные ёлочки и лиственные деревца с полуоблетевшей красной и жёлтой листвой. Вдоль склона, почти у подножия сопки протянулась свежая глубокая борозда, в конце которой полузарылось в землю нечто, извергающее потоки пены. Система пожаротушения постаралась на славу: пена полностью залила летательный аппарат, так что теперь визуально определить, что под ней скрывается, было невозможно.
«А ведь там были наши чемоданы» - не к месту подумал Белецкий, и принялся оглядываться по сторонам в поисках напарника. Тот обнаружился недалеко - так же плавно покачивающимся под куполом парашюта, как и Егор.
- Ты как? - поинтересовался Белецкий у висящей на стропах фигуры в скафандре.
