Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 2 - страница 125
Что касается фактической миссии, то Водская земля могла в самом деле посещаться тогда ливонскими или прусским монахам нищенствующих орденов. Краткое описание Восточной Европы Descriptiones terrarum, которое было написано во второй половине 1250-х гг. и, вероятно, в окружении Альберта Зуербеера, упоминает примитивных карелов, христианизация которых не была бы тяжелой задачей. Анонимного автора информировал о карелах его socius, священнослужитель, который проповедовал in Alba Russia[1079]. Не исключено, что под Alba Russia («Белая Русь») понимаются здесь Северо-Западная Русь и в том числе земли Води[1080]. В качестве возможного автора Descriptiones исследователи предполагали как монаха доминиканца[1081], так и францисканца[1082].
Во всяком случае Дублинский кодекс (конец XIII в.), включающий текст Descriptiones, более близок францисканцам, чем доминиканцам[1083]. По предположению Эвальдса Мугуревичса, информатором автора этого сочинения мог быть сам Фридрих фон Хасельдорф[1084]. Однако связь Фридриха с Карелией в те годы, когда было составлено Descriptiones, источниками не зафиксирована. Позднее принятие духовного сана не позволяет представить его проповедником миссии. Ливонская рифмованная хроника, составленная в среде Тевтонского ордена в 1290-е гг., восхваляет дерптского епископа Фридриха как смелого воина[1085]. Связь епископа с ревельскими доминиканцами[1086] могла иметь и иные причины наряду с деятельностью миссии. Достойно внимания, что при составлении завещания Хасельдорфа в Ревеле в 1284 г. присутствовали представители северноэстонских вассалов и городского магистрата, но не было королевского капитана и представителя ревельского епископа. Политически Фридрих фон Хасельдорф был связан с Тевтонским орденом. Об этом говорит не только позитивное представление смелого епископа в Ливонской рифмованной хронике и членство его родного брата в Ордене, но и частое упоминание Фридриха вместе с членами Ордена в одних и тех же документах[1087].
Российский археолог Евгений Рябинин утверждал, что по археологическим источникам в землях води и ижоры языческая погребальная традиция приобрела христианские черты как раз примерно между 1240 и 1280 гг. Он связывал эти изменения с политическими событиями у западных границ Руси[1088]. Но это не может считаться результатом только западного влияния, так как в те же годы происходило заметное укрепление новгородского контроля в водских и ижорских землях[1089].
После Раковорской битвы (18 февраля 1268 г.) Новгород и Псков заключили с ливонцами мир зимой 1268/69 г. или к весне 1269 г. Как сообщает новгородская летопись, ливонцы, опасаясь вторжения новой большой армии, прислали послов в Новгород и просили: «кланяемся на всеи воли вашеи, Норовы всеи отступаемся, а крови не проливаите»[1090]. Выражение «Норовы всеи отступаемся» разъяснить сложно. Вероятно, речь идет об обещании отказаться от притязаний на власть к востоку от реки. Действительно, североэстонские датские вассалы, по крайней мере до конца XIII в., претендовали на контроль в землях води или в какой-то их части. Вполне возможно, что с этими мирными соглашениями связано исчезновение из источников после 1268 г. упоминаний о водском и карельском епископствах[1091]. Карельское епископство следует воспринимать как «проект» Тевтонского ордена, который безуспешно пытался в 1241 г. захватить земли води[1092], а впоследствии, во второй половине XIII в., развивал политическое сотрудничество с североэстонскими вассалами. Неясно, является ли изменение названия епископства, которое в 1262 г. было известно как Водское, а в 1268 г. как Карельское, ответом на растущие притязания шведского короля в Карелии, или это только случайность. Водская земля и Карелия кажутся часто связанными в источниках того времени
