— Верно, — Мелита испытующе поглядела на нее. — Но какое отношение к драконам имеет твоя жизнь с Отриком или моя с кем-то еще?
Улыбка Велиндре угасла.
— Трудно подумать о чем-то более желанном, чем первозданная дрожь драконьей ауры. Тратишь целые дни, перебирая причины, по которым имеет смысл его вызвать: ради блага чародейства, ради хорошего урока обывателям, ради того, чтобы изгнать дикое чародейство с юга Архипелага.
— А Дев всегда отличался тягой к крепкому хмельному и одурманивающему дыму, — задумчиво припомнила Мелита. — Но ты сказала, что он убьет сразу двух зайцев. Что же он получит, помимо нового опасного увлечения?
— Дракона, — Велиндре прижала к лицу ладони. — Не только волшебную ауру, но и само чудовище. Чистую стихию, Мелита. Вылепленную и связанную волшебством и невинную. Да, она невероятно опасна, и я бы, конечно, не доверила Деву ничего подобного в полное распоряжение, если даже допустить, что он сможет подчинить такое существо своей воле. Но в этом существе нет зла. Оно живет чутьем, и все его чувства и порывы по природе чародейские. У меня вызывает отвращение мысль о вызове из небытия подобного создания, чтобы спускать его на кого-то, точно дворового пса, чтобы оно страдало от боли и умерло, даже не зная, почему оно здесь очутилось. Это извращение всего благого и почетного в нашем деле, — горестно призналась она. — Я говорю как глупая ученица с глазами на мокром месте, знаю, мне пора бы стать умней.
— Но ты говоришь, уже есть дракон на юге Архипелага, выполняющий веления неизвестного колдуна? — вернулась Мелита к сути того, что тревожило ее собеседницу.
— Который, вполне вероятно, убьет Дева, если я не покажу ему, как сражаться на равных, — согласилась светлокосая колдунья. — И тогда, конечно, он вызовет еще больше бедствий по всему Архипелагу, убивая невинных алдабрешцев и давая им еще больше поводов ненавидеть, бояться и уничтожать любого волшебнорожденного, какой им встретится.
— Учитывая, что ни один волшебник в здравом уме не станет странствовать по Архипелагу, невозможно сказать, как далеко к северу прокатится эта дикая неукрощенная магия, — развила Мелита мысль Велиндре. — Сколько крови ты желаешь взять на свою совесть? И какие объяснения собираешься дать, почему ты скрыла подобную тайну от Хадрумале? Как я понимаю, Дев никому не рассказал о своем небольшом приключении?
— Не думаю, — вздохнула Велиндре. — Вот этим-то я и занималась: пыталась узнать больше о драконах, чтобы найти другой выход. Пока не нашла.
— Имеются какие-то иные средства убить или прогнать дракона? — Мелита нахмурилась.
Велиндре кивнула:
— Или некий способ найти чародея, который призвал этого дракона, и убить его. Только Саэдрин спасет меня, если Совет что-то об этом узнает.
— Ты говоришь, дракон, вызванный чарами Отрика или Азазира, являет собой воплощение чистой стихии? — Мелита подняла руку, и ее кольцо с изумрудом сверкнуло на солнце. — Я не хочу этого знать, Лучше бы мне не знать. А вдруг и впрямь есть другой выход? Дай минутку подумать.
Велиндре сидела, глядя в окно. Дети на площади внизу беспечно играли, крича и смеясь, в небе протянулись облака. В пяти концах колокола пробили полдень, и эхо затихло вдали.
— Ты говорила, что дракон чистая стихия, вылепленная и связанная волшебством? — спросила Мелита некоторое время спустя. Велиндре кивнула. — Как ты полагаешь, можно развеять такие чары? Или внести чуждую стихию, чтобы противопоставить волшебству внутри создания?
— Не знаю, — Велиндре взглянула на нее, полуоткрыв рот. Потерла лоб тыльной стороной ладони. — Не исключено.
Мелита улыбнулась:
— Не худо, конечно, запереться ото всех, ломая голову над задачей, но недаром говорят: ум хорошо, а два лучше, пусть даже это ум старухи вроде меня.
— Почти невозможно ввергнуть в небытие свое собственное подобие дракона, раз уж оно сотворено, — задумчиво проронила Велиндре. — Не знаю, возможно ли проделать такое с драконом другого волшебника.
— Полагаешь, делу помогло бы, если бы того дракона создал волшебник, настроенный на ту же стихию, что и ты? — спросила Мелита. — Или на ту же, что Дев? Ты говорила, он подумывает пустить встречный огонь?
