— Немедленно, моя госпожа, — Аметина попятилась к дверям и исчезла.
Велиндре подула на целебное питье и осторожно пригубила. Горячо. Передернувшись, она охладила настой, дыхнув зачарованным воздухом. Так-то лучше. Теперь хорошо бы немного отдохнуть, если она хочет к ночи выехать из города. Не много нашлось бы волшебников, способных одолевать с помощью чар такие расстояния одним махом. Но она, как и любой из чародеев, расплачивается изнурением. Стараясь не задеть ботинками подушки, она осушила стакан и поставила его на пол. Откинув голову на стеганое изголовье, позволила векам наконец-то сомкнуться и махнула рукой в сторону двери. Замок щелкнул, и ярко-голубое свечение окружило косяк, миг спустя исчезнув в стене. Велиндре уже спала.
Ее разбудил осторожный стук в дверь.
— Моя госпожа, можно? — спросила служанка Аметина.
Велиндре открыла глаза и с удовольствием обнаружила, что хорошо отдохнула. Куда меньше ей понравилось, что зимнее солнце за окном уже покинуло небо, оставив только золотой отсвет на высоких бледных облаках.
— Входи, — она махнула рукой, дверь отворилась. Наблюдая за дверью с некоторой опаской, Аметина переступила порог, держа в руках поднос с кувшином, миской и белоснежным полотенцем.
Велиндре с опозданием сообразила, что ей так и не принесли воды и чернил для ясновидения. А понадобится ли?
— Он вернулся, тот мальчик, — с запинкой сообщила девушка. — С двумя лошадьми.
— Вернулся? — Велиндре спустила ноги на пол и встала, двигаясь, чтобы расправить неловкие складки на рубашке под корсажем и на юбке. — Хотела бы я знать, есть ли кто-либо рожденный человеком, кто в состоянии сделать именно то, о чем попросили, не больше и не меньше?
— Я, разумеется, не знаю, моя госпожа, — Аметина робко улыбнулась и поставила поднос на стол.
Велиндре тщательно смыла с лица остатки сна и насухо вытерлась.
— Любопытно, как же он распорядился моим золотом. Где он?
— На задворках, моя госпожа.
Девушка провела ее служебными ходами на обширный конный двор «Рябины», сняв по дороге вычищенный плащ Велиндре. Лакея, с которым встречалась раньше, она нигде не увидела, но Керрин ждал с поводьями в каждой руке. Он широко ухмыльнулся, когда Велиндре показалась в дверях.
— Вот и я, госпожа колдунья.
— Доброго тебе вечера.
Угрюмый малый стоял поблизости, закутавшись от холода.
— Твои животные?
Он кивнул, и Велиндре, поставив наземь сумку, натянула плащ, разглядывая лошадей в свете ламп, уже загоревшихся вокруг двери. Оба гнедые, ровного окраса, с черными гривами и челками, падающими на унылые, лишенные особых примет морды. Крепко сложены, не слишком высоки в холке, но с широкими спинами и устойчивыми толстыми ногами. Косматая шерсть сбегала до широких копыт, подкованных твердой сталью.
Велиндре прошла вперед и протянула руку к морде первой лошади. Та качнула головой, темные влажные глаза окружали белые ободки. Велиндре обернулась ко второй. Та равнодушно обнюхала лайковую перчатку на меху, шумно переступая копытами. Велиндре провела рукой по крепкой шее лошади и почувствовала, как она дрожит, животное подало нос вперед и навострило уши.
— Хороший мальчик, — ласково протянула колдунья и сняла перчатки, склонившись, чтобы провести рукой по передней ноге. Волшебство усиливало чувствительность при касании, и она без труда убедилась, что ни жара, ни припухлости ноги нет. Она несильно потянула вверх, конь поднял для осмотра мощное копыто. Проверив все четыре ноги, Велиндре выпрямилась и погладила бархатистую морду, наградив скакуна улыбкой.
— Я испытаю этого, — сказала она лошаднику.
— Как тебе угодно, — бодро откликнулся Керрин. — Этот немного норовист, если признаться, но мне он хлопот не доставит.
Велиндре вопрошающе воззрилась на него:
— Не помню, чтобы я предлагала выбрать коня для тебя.
Керрин пожевал губу:
— Госпожа моя, но ведь не поедешь же ты в горы одна?
— Именно одна, — уверила она его и принялась осматривать подпругу у седла выбранной лошади. Затянула туго, ткнула животное в ребра, чтобы проверить дыхание. — Где здесь колода?
— Как, ты отбываешь прямо сейчас? — ахнула Аметина. — В эдакую-то темень!
