— Я потеряла Тини, — произнесла я, — потеряла Влада. Но это не важно, если рядом ты.
Она попросила, чтобы нам принесли еще по бокалу, и я позволила звукам ее голоса убаюкать меня. И все же, несмотря на алкоголь и на голос Джеки, я чувствовала себя такой несчастной, что лишь повторяла: «Ох, Джеки, что мы будем делать?»
— Составлять план битвы, — выпалила Джеки. — План битвы, который поможет нам за полгода стать самыми счастливыми девушками Америки.
Семь нью-йоркских авеню были тщательнейшим образом проштудированы, вся инфраструктура, включая коттеджи и гостиницы, была исследована шаг за шагом, словно лабиринт, и мы принялись за поиски богатых мужчин, тех, у кого, как называла это Джеки, водились настоящие деньги. Я было подумала о Джимми, однако он уже был занят одной француженкой и не собирался разводиться или, скорее, это Аннабель не собиралась разводиться. Она сама сказала мне это во время похорон, узнав, что я приехала из Мексики: «Ох, дорогуша, даже и не думай, я не разведусь никогда, а поскольку ты собираешься выйти замуж, то тебе придется подыскать кого-то другого вместо бедного Джеймса». Какая жалость, у него было десять миллиардов и пять жен, он оставил по два миллиарда каждой. Джимми был методичным человеком.
Я восстановила по памяти план, который мы с Джеки составили в самолете:
Мы подготовили список богатых и незанятых на тот момент мужчин:
Генри Форд
Сэмюэль Уолстон
Деметриус Карагопулос
Маркос Ливанос
Тим Коч
Лорд Роуздейл
Эрнесто Брандолини
Таки Теодоракопулос
Коста Гратсос
Ники Гуландрис
Джанни Аньелли
Джон Дж. Риб
Папа
После чего подвергли его скрупулезному анализу.
А затем я сорвала куш.
И сорвать его мне помогла отнюдь не Америка, а Европа, моя лучшая подруга.
Когда я повстречала Ари, то была разведенной американкой, чьи сердечные переживания остались в далеком прошлом (последняя любовь к Питеру Бирду казалась мне возвышенной, однако такую же любовь изображала Мэрил Стрип в фильме «Из Африки» и, поскольку она играла лучше, чем я, Питер превратился для меня лишь в друга).
Ари любил, чтобы ему готовили макароны, плавал, не снимая черных очков, путешествовал на собственном самолете и давал мне деньги.
Лондонские греки богаче американских. Богаче богатых. Я нашла Ари среди греков Лондона, хотя он был универсальным греком, питающим слабость к Парижу.
В Нью-Йорке он пригласил меня на ужин, и я продала себя в этом сером борделе «Уолдорф».
Я провела ночь с ним. Он провел ночь, разговаривая по телефону, пока я ублажала его — это было почти все, что Ари интересовало: чтобы его удовлетворяла княгиня.
На следующий день он предложил мне поехать в Грецию.
Я переспала со всеми мужчинами, находящимися на борту, — с гостями, я имею в виду.
Это был самый обнадеживающий круиз из всех, в которые я ездила.
На определенном социальном уровне любовь уже теряет свою ценность.
По телефону я сообщила Джеки, что запустила ручку в золотую ширинку.
— Ох, Скейт, как он выглядит голым?
— У него совсем малюсенький член, когда я увидела его, то подумала, что это червяк, и начала искать листок мяты.
— Слушай, Скейт, я с ним знакома. Не думаю, что ты сможешь наложить на него лапу. Я ездила в круиз на его корабле в компании Рузвельтов-младших, тогда еще князь Голицын колебался в выборе между двумя яхтами: Ари и Ниархоса. Но я сошла с ума, ты же тоже была там. Ты до такой степени являешься частью меня, что иногда я забываю о твоем существовании. Помнишь рубин, который он подарил мне на прощание и, кажется, что-то дал и тебе. Браслет. Я никогда не забываю драгоценности.
— Ах да, помню. Там еще были Рузвельты, чтобы следить за тобой, и Сьюзан кидала на нас злобные взгляды. Я как-то снова встретила в Лондоне сестру Ари, у Артемиса. Помнишь Артемиса? Артемиса Гарофалидиса, этого ржавого гвоздя?..
— Ох уж мне эти греки! — воскликнула Джеки. — Тебе известно, что Ари спал с любовницей Старика?
Старик, вы уже знаете, я вам о нем говорила, был свекром Джеки. Она прозвала его Аль Отруби, игра слов от Аль Капоне и названия этих волокнистых хлопьев, которые поглощают на завтрак пожилые люди, чтобы улучшить свой транзит через кишечник. Мне всегда очень нравилось это сравнение с механическим транзитом, словно гастрономический аэропорт какой-то. Аль — это тот, кто дал ей миллион долларов, чтобы она не разводилась. Он умер в 69-м, зато Старуха продержалась до ста четырех лет. Она похоронила Джеки. Я знала, что у Старика была любовница, Глория Свенсон
