- О мистер Киннисон! - нежно проворковала новая партнерша. - Все астронавты и в особенности вы, линзмены, такие герои, не правда ли? Ведь в космосе так страшно! Я бы ни за что не могла стать астронавтом!
- А вам случалось бывать в космосе, мисс? - улыбнулся Киннисон.
- А как же! - юная леди явно предпочитала изъясняться восклицательными предложениями.
- Наверное, рейс на Луну? - попытался угадать Киннисон.
- Что вы, не смешите меня! Гораздо дальше! Я прямиком отправилась на Марс! Временами у меня мурашки бежали по коже! Было так страшно! Думала, что никогда не вернусь на Землю!
Но вот танец подошел к концу. За ним последовали другие танцы с другими девушками, однако Киннисон, как ни старался, не мог заставить себя целиком погрузиться в окружавшее его веселье. Когда-то, в бытность свою кадетом, он с головой окунался в легкую атмосферу бала, но теперь вся эта мишура не затрагивала его. Разум упорно возвращал к проблеме, не дававшей ему покоя. Наконец, в толпе, среди множества людей, собравшихся в зале, он увидел девушку с копной удивительно красивых волос с красноватым медным отливом и изящной великолепно сложенной фигуркой. Киннисон не стал ждать, пока девушка повернется к нему лицом. Он сразу узнал ее: это была она, некогда сиделка и строгая няня, выходившая его в госпитале, она, которую он в последний раз видел в окрестности ныне такой далекой планеты Бойссии II.
- Мак! - адресовал свое мысленное послание только ей Киннисон. - Во имя любви к Клоно, протяните мне руку - спасите меня отсюда! На сколько танцев вы уже ангажированы?
- Ни на один! Я предпочитаю не обещать танцы заранее.
Подумав так, Мак вздрогнула, словно ее кольнули иглой, и в панике остановилась, учащенно дыша, с неожиданно сильно забившимся сердцем. Как известно, ей случалось принимать переданные с помощью Линзы мысли и прежде, но тогда все было иначе, совсем по-другому. Теперь же каждая клеточка мозга линзмена открыта перед ней, и заглянув в его разум, она увидела там такое! Она могла читать его мысли легко и просто, как он читал мысли других людей! И она постаралась как можно глубже укрыть свои мысли, изо всех сил пытаясь не думать ни о чем.
- Не бойтесь, Мак, - тихо возникла в ее мозгу мысль, тихо и спокойно, словно ничего необычного вообще не происходило. - Я отнюдь не намерен вторгаться в ваш разум. Мне и так известно, что если бы вы записывали все танцы, на которые вас хотели бы ангажировать, то очередь растянулась бы до послезавтра. Могу ли я пригласить вас на следующий танец?
- Конечно, Ким.
- Спасибо. Линза отключена до конца вечера.
Мак-Дугалл с облегчением вздохнула, когда Киннисон оборвал линию телепатической связи: у нее было такое ощущение, как будто он повесил телефонную трубку.
- Я хотел бы потанцевать со всеми вами, - сказал Киннисон, обращаясь к большой группе девочек-подростков, окруживших его и жадно пожиравших глазами, но я давно обещал следующий танец. Поэтому прошу извинить меня. Возможно, мы еще увидимся.
- Прошу простить, друзья, - протиснулся Киннисон сквозь плотное кольцо молодых людей, окруживших блистательную Мак-Дугалл - Прошу простить, но следующий танец мисс Мак-Дугалл обещала мне. Не так ли, мисс Мак-Дугалл?
Она кивнула и улыбнулась ему своей ослепительной улыбкой, которая так раздражала его, когда он лежал в госпитале.
- Я слышала, как вы взывали к вашему космическому богу, но уже начала опасаться, что вы позабыли о танце, - приветствовала она Киннисона.
- А еще говорила, что никому не обещает танцев заранее. Дипломат! проворчал себе под нос стоявший в стороне посол.
- Не будьте наивным, - также тихо пробормотал ему в ответ капитан морской пехоты, - Она не обещает танцев никому из нас. Но это же Серый линзмен!
Хотя медсестра Мак-Дугалл отнюдь не была миниатюрной, рядом с атлетически сложенным линзменом она казалась маленькой и хрупкой. В полном молчании они описали круг по огромному бальному залу. Золотисто-зеленое бальное платье, кстати сказать, гораздо более закрытое, чем у многих других дам, легко развевалось в такт искусным движениям серых сапог с высокой шнуровкой партнера.
