А за окнами уже утро вовсю. Часов восемь. Есть ли здесь часы? Хотя переводчика с русского нашли довольно быстро.
Хочу ли я здесь поселиться? У бабушки из Харькова за сванской областью я уже жила... и на Землю отсюда попасть можно - репортеры вот эти ихние попадают же.
- Спасибо, Вы очень добры ко мне. Я все-таки хочу вернуться домой. Вы мне не поможете?
***
- Боже мой, Катя, какая же Вы все-таки красавица! Даже в этом виде.
Катя вздрогнула и шарахнулась к стене. Ее попросили подождать некоторое время, пока не придет человек, который о ней позаботится. Что в это понятие входило, Кате было уже все равно - так она устала. Голос за плечом сильно напугал ее и вырвал из дремоты.
- Вы-то кто такой? И откуда... Гришка?
- Нет, апостол Павел. Сокурсник твой разлюбезный.
- Господи, Гришка! С ума сойти! Что ты тут делаешь?
Росту Катя была немного выше среднего, но на этого своего сомученика ей всегда приходилось смотреть снизу вверх.
- Я Проводник, Катя. Я тебя отсюда выводить буду. Мы выйдем прямо на южную окраину Гомеля, может, даже на самый Переезд, як пашанцуе. А оттуда до нашего с тобой Минска - четыре часа девяностопятым поездом имени матери Божьей Остробрамской.
- Ну ты Божью Мать не очень-то...
- Понастроили церквей - будто извиняются. Давай, пошли.
- Куда еще?
- Ко мне.
- Это еще зачем?
- Изнасилую, разрежу на куски и возьму деньги с родственников. Все так делают, ну и я попробую, надо же начинать с кого-то. Незнакомок боюсь, особенно - прекрасных, а ты и знакомая, и видок у тебя...
- Ах ты мерзавец!!! - Катя подпрыгнула и влепила с разворота ехидному Гришке по щеке. То есть она думала, что влепила, на самом деле промазала -балагур нагнулся и рука прошла над коротко стриженной головой.
- Хороший удар, - спокойно сказал Гриша. - Только вялый какой-то. Ты когда последний раз ела? Или спала? Или волосы свои роскошные в ванне мыла? Давай шагай.
Катерина Михайловна подумала - не она ли этому же Гришке в институте писала такие послания, что декан бы покраснел? Мало ли, что он не отреагировал; может, просто не дошли. Стало ей даже слегка стыдно за неудачный замах, но, как истинная женщина, виду она никакого не показала, а топнула ногой и гордо согласилась:
- Два условия: есть хочу - с ног валюсь, так что неси на руках, и по дороге объясняй про все, а то с этими бандитами офигеть недолго.
- Почему бандитами?
- У всех цепи на шее.
Гришка расхохотался памятным всему потоку раскатистым смехом и прекратил виновато только когда на той стороне улицы на них нехорошо покосился запряженный в повозку медведь. До этого медведь жевал чего-то из коробки на шее и ни на что не обращал внимания.
Как называлась планета и континент, Гришка не объяснил, а может, не знал и сам. Но что значения это большого не имело, Катя согласилась. Страна называлась Отроги, столица, соответственно, Отрог. Страна образовалась, когда людей определенного склада из разных мест вытеснили сначала на болотистые равнины Селунда, а потом загнали к Драконьему Хребту. Хотя на самом деле это был не хребет, а целая горная страна вроде Альп. Поневоле пришлось организоваться и создать какое-никакое государство.
Сразу после Великой Клизмы, как язвительно называлось до сих пор не объясненное явление, открылись всяческие проходы и пролазы между мирами. То ли мысли господ писателей наконец, срезонировали, то ли небо на земле наконец, по их чертежам в размер построили какие-нибудь высшие силы или низшие инстинкты а корнеплод же его знает! (В это месте Катя подумала, что новую религию о корнеплоде она напишет обязательно. Даже если никому, кроме нее, она не понадобится. Что ей не поверят, она и так отчетливо понимала.)
Так или иначе, и Крапивинский мир Кристалла, и Транквиллиум Лазарчука, и еще многое множество всякого в единый момент вспухло и смешалось, кое-где проколов друг друга углами. Вот это был Большой Взрыв; вот это была задачка физикам.
Дальше пошло еще хуже. Через дыры между мирами полезли всякие... всякие. Экзальтированые искатели приключений, Грааля, Истины, правды, удачи. А еще люди, быстро сообразившие, что могут отрезать и себе кусок власти - особенно там, где, к примеру, автомат Калашникова воспринимается как гром небесный.
