- Ну тогда последний вопрос: цепи-то эти зачем?
- Я думал, ты и сама догадалась. Это местные паспорта. То есть, не цепи, а цепь с камнем. Камень там психологи по тестам подбирают, кому яркий, кому спокойный, кому красный, кому черный. У меня нету, я иностранец, у меня пояс специальный. Тебя же сразу в министерство привели, решили - беженка. Не потому, что ты языка не знала - у нас мало кто все языки знает - а просто "Ви есть без пасспоорт".
- А кто тут ходит с оружием?
- А тут разрешено всем. Если ты поселишься, и тебе разрешат. Автоматически.
- Так это был не мент, который с пулеметом?
- Который тебя привел? Это был рабочий-инкаустер, у него вовсе не оружие, а термическая горелка для вжигания цветного стекла в камень. Не знаю, как религию, а анекдот ты сегодня родила - не грех и посмеяться. Ну ладно, ладно. Утром посмеюсь. Вместо будильника.
***
Проснулась Катя к вечеру того же дня. Неярко светил ночник, повернутый рефлектором в белый потолок. Стояла тишина, и она долго не могла понять, чего же ей не хватает. Потом, наконец, сообразила: в Минске над ними постоянно ругались соседи. Или не ругались. Просто у них в квартире было принято не разговаривать, а орать. В Схедриуми иногда вечерами стреляли. Кричали пьяные, дерущиеся, реже - раненые. И везде шуршали машины, вздыхали какие-то тяжеленные механизмы на заводах, что-то гудело, рокотало, визжало, выло дрели, холодильники, перфораторы, пулеметы, танки, еще какие-то мужские железки.
Да впрочем и женские ведь не тише.
А здесь молчали даже собаки. Есть в этом мире собаки, интересно?
Что-то беззвучно, как рисунок, пошевелилось в углу и Катя вздрогнула. Вышел громадный толстый мохнатый кот, изучающе и, как показалось специалисту по истории религий, недобро, посмотрел на нее. Потом обошел ее полукругом, прыгнул на дверную ручку, нажал ее своим весом и был таков! В приоткрытую дверь пролилось немного яркого света и чьи-то голоса. Скорее всего, беседа шла за большим столом. Катя еще раз представила себе обстановку там, внизу, и вздохнула. Потому что дом у Гриши здесь был такой, что все пижоны Малиновки сдохли бы от зависти. Каменный квадрат с фасадами на параллельные городские улицы, островерхая крыша под натуральной каменной черепицей, внутри полированное до зеркальной гладкости дерево, настоящие ткани... кожа! У-ух, сколько всякого здесь было из кожи! Два этажа в лучшем средневековом стиле: общий зал с очагом и огромным столом внизу, раскрытый во внутренний двор, а весь второй этаж составляли комнаты с выходами на галерею по периметру этого зала. Только фасадные окна, хоть и витражного стекла, не средневековые, а широкие. Ко всему, в доме было электричество, горячая вода, ванна, в которой можно было немного плавать, отопление с регулятором в каждой комнате. Нормальный, в общем, дом, полгорода так строило. Видно, что для жилья, а не чтоб достраивать без конца. Телевизоров и мониторов Катя не заметила; возможно, стояли в недрах кабинета или библиотеки, если здесь имелось и такое. Мебели тоже оказалось немного, что легко объяснялось восточными заскоками Гришки. Спала Катя, например, на низком помосте, и могла выбрать обыкновенные шерстяные одеяла в любых количествах или хороший спальник. Но Гриша предложил более экзотический вариант, сняв прямо со стены огромную, мягкую и лохматую бурую шкурищу. Гриша сказал, медвежья - ладно, не идти же в лес сравнивать.
Вот на галерею вокруг общего зала наглый котяра и приоткрыл дверь Катиной комнаты. Катя на всякий случай оделась - Гриша одолжил ей джинсы и несколько рубашек на выбор и еще свитер из настоящей шерсти. Потом немного поругала себя за невежливость. Потом села на кровати, чтобы не заснуть, и приготовилась слушать.
- ...Все равно.
- Вы, господин Легат, столько раз оказывались правы, что я, право же, теряюсь в выборе достойного Вам ответа... - донеслось откуда-то издали. Похоже, говоривший расхаживал по комнате, и Катя условно окрестила его Маятником - голос то откатывался, то наплывал - Но, однако же, я и тут с Вами целиком и полностью согласен и так же полагаю, что при построении всякой структуры прежде всего следует выбирать тех, кто желал бы в ней находиться.
