Они начали спускаться по ступеням в главный холл, туда, где клубилась толпа; в этот момент, подумал Мауро, они напоминают стаю ворон - черные платья на тощих дамах, черные смокинги и галстуки на мужчинах. Только Астрид выделялась среди всех своим сияющим платьем. И тут он увидел среди гостей отца - сложно было его не заметить. Высокий, широкоплечий, он отличался от всех присутствующих мужчин, за исключением самого Мауро. Прошедшие годы нисколько не сказались на его внешности, словно ничто совершенно не омрачало его совести. Вот он встретился взглядом с сыном и прошептал что-то на ухо стоящей рядом женщине, которая, кивнув, отошла от него и присоединилась к группе дам, стоящих около столика с шампанским.
- Сколько лет прошло с момента нашей последней встречи, - процедил Мауро сквозь зубы.
- Я не уверен, что мы встречались, - ответил Доминик.
- Я тогда был ребенком - и ты отмахнулся от меня, точно от мухи.
- Это был ты? Не упомню всех своих бастардов из трущоб.
- А ты, я смотрю, все же меня помнишь.
- Тебя сложно не запомнить. - Доминик окинул взглядом Астрид, и Мауро тотчас пожалел, что она вынуждена присутствовать при этой сцене. Однако она, казалось, вовсе не была смущена и встретила взгляд старика с достоинством.
- Я королева Бьорнланда, - ледяным тоном произнесла она, не сводя с Доминика глаз. - Полагаю, мы не встречались.
- Доминик Фаренци, граф Сан-Изабеллы.
- И вы, оказывается, родственник моему мужу?
- Да. Полагаю, вы тоже случайным образом оказались с ним вместе.
- О нет, - презрительно произнесла Астрид. - Я его выбрала сама, потому что хотела, чтобы он стал отцом моего ребенка, наследника престола. Он прекрасен, у него прекрасные гены - о таком муже можно лишь мечтать.
- Не знал, что стандарты совершенства так низко упали.
- Вы жестоко ошиблись, решив объявить о вашем родстве с моим мужем, если хотели использовать мой статус для вашей личной выгоды.
- Напрасно вы сочли, что это касается вас.
- Я королева, правящая целой нацией. Меня касается многое.
- Вот кем ты стал? - спросил Доминик. - Мальчишкой ты хотя бы говорил за себя сам. Теперь за тебя говорит эта женщина. - Он покачал головой. - Я не удивлен. Ведь сейчас она - единственное, что делает тебя интересной персоной в глазах журналистов, да и что там, всего мира. Сам по себе ты не представляешь никакого интереса.
Мауро усмехнулся, и, прежде чем Астрид сумела понять, что происходит, он рывком схватил старика за горло.
- Ясно. Жаль, что мне не удалось тебя удивить. Но пойми одну вещь: полагая, что знаешь меня, ты глубоко заблуждаешься. Точно так же ты заблуждаешься, считая, что можешь общаться с моей женой таким образом или разговаривать о ней. Многие мои поступки в прошлом были основаны на расчете и желании выгоды. Но женился я не из этих соображений. В отличие от тебя я ценю людей в своей жизни. У меня есть жена и будет ребенок. Ты не будешь разговаривать с ней или о ней подобным тоном. Ты больше не сумеешь продать журналистам ни одну грязную историю про мою мать. Если ты хоть чем-то обидишь Астрид, я прикончу тебя - в прямом смысле, если потребуется. Я больше не маленький беспомощный мальчик, теперь у меня больше власти, чем у тебя. Настала новая эра, отец. Ну вот, теперь, когда я все объяснил, можешь подумать, стоит ли тебе искушать судьбу. Я бы не рекомендовал.
С этими словами он отпустил старика - и ощутил, как на плечо ему легла мягкая рука Астрид. Взглянув на нее, Мауро увидел, с каким сочувствием она на него смотрит.
- Вот ты и раскрыл свою подлинную сущность, - произнес Доминик. - Показал, что не побрезгуешь и физической расправой. Все это - твои деньги, дорогой костюм - не скрывает того, кто ты на самом деле, - сын шлюхи.
- Еще одно слово - и кто-то сможет сказать, что я сын, потерявший отца.
- О, не сомневаюсь. Мне совершенно не интересно разбираться с тобой. Просто помни: какую бы ты легенду себе ни придумал, кровь в конце концов возьмет свое.
- Ты прав, - прошипел разгневанный Мауро. - И когда это произойдет, я надеюсь, что сумею удержаться и не убить тебя. - Он взглянул на побледневшую Астрид. - Пойдем, дорогая. Думаю, нам пора.
