Девушка повернулась и несмело посмотрела ему в глаза. Ее губы дрожали от волнения.
— Почему… вы просите меня… об этом?
— Потому что я не могу без вас жить, — ответил маркиз. — Как я мог быть таким идиотом! Я не понимал этого до тех пор, пока вы не исчезли!
Он еще немного приблизился к ней, но боялся коснуться ее, с волнением ожидая ответа.
— Можете ли вы забыть то, что я сказал вам тогда? Сможем ли мы вернуться к тому моменту, когда я впервые поцеловал вас? Ваш поцелуй принес мне незабываемое счастье — это был первый поцелуй любви в моей жизни!
Огромные сияющие глаза Араминты с тревогой вглядывались в его лицо. Она едва слышно спросила:
— Уверены ли вы… что действительно… хотите жениться… на мне?
То ли вздох, то ли стон вырвался из груди маркиза, и он нежно обнял девушку.
— Вы не можете себе представить, какие муки я претерпел, когда думал, что могу никогда больше не встретиться с вами, а вы, наверное, презираете меня.
Араминта не ответила, и он мягко спросил:
— Скучали ли вы без меня хотя бы чуть-чуть, дорогая?
— Я… Я хотела… умереть! — прошептала девушка.
— Любовь моя! Моя дорогая! Никогда не прощу себе, что принес вам столько страданий!
Губы маркиза медленно приблизились к ее губам, и он поцеловал Араминту так нежно, как ребенок целует цветок. Но ощутив легкий трепет, пробежавший по телу девушки, приник к ее мягким горячим губам.
— Я люблю вас! Я люблю вас, Араминта, всей душой и всем сердцем!
И он снова поцеловал ее.
В его объятьях девушка ощутила такую радость, что ей показалось, что и она и весь мир словно родились заново.
Ей казалось, что в их близости было что-то благословенное, это был божественный дар любящим сердцам.
На глазах Араминты появились слезы, и Уэйн поцелуями стер их с лица девушки.
Он целовал ее глаза, щеки и губы, и каждый поцелуй открывал новые грани его нежности.
Араминте все происходящее по-прежнему казалось чудом. Она прижималась к любимому, боясь, что он может исчезнуть.
— Я не могу без вас жить, Араминта! Когда мы сможем пожениться? Когда мы сможем навсегда быть вместе?
— Я тоже не могу без вас жить…
— Вы делаете меня таким счастливым, дорогая! Мне кажется, я мечтал о вас целую вечность!
— Я думала, что больше никогда вас не увижу!
— Я никогда не перестал бы искать вас! — страстно сказал маркиз. — Рано или поздно, я нашел бы вас. — Он рассмеялся. — Вы совсем околдовали меня! Каждую ночь я лежал без сна, вспоминая те слова, которые мы сказали друг другу. Ваше лицо сияло передо мной, я смотрел в ваши глаза и чувствовал ваши губы на своих губах.
— Но ведь…
Араминта смущенно замолчала.
— Что вы хотели сказать? — спросил маркиз.
На щеках девушки появился румянец, и она спрятала лицо на его груди.
— Я чувствовала то же самое каждую ночь, — прошептала она, — как будто вы были со мной и… целовали меня.
Уэйн в восторге прижал ее к груди так сильно, что девушке стало больно дышать.
— Наши души были вместе, но этого недостаточно, моя дорогая, я хочу сжимать тебя в объятьях, я хочу, чтобы ты принадлежала мне, чтобы ты стала моей.
— Это и моя мечта…
— Скажи мне, что любишь! Я хочу быть уверен в этом!
— Я люблю вас…
— И ты простишь меня?
— Вы знаете, что я все простила!
— Я хотел бы встать перед тобой на колени, чтобы показать, как сильно я сожалею о том, что так обидел тебя.
— Мне больше нравится, когда мы… как сейчас.
— Я хочу, чтобы мы стали еще ближе. Я хочу, чтобы каждая твоя клеточка навсегда принадлежала мне.
— Я всегда буду принадлежать только вам.
Уэйн целовал Араминту до тех пор, пока она не задохнулась. Он поднял голову и посмотрел в ее сияющие глаза.
Он не мог себе представить, что может сделать женщину такой счастливой!
— Я люблю вас! — с новой нежностью произнес он.
Он прижался щекой к ее щеке.
— Может быть, нам пора пойти в дом и поговорить с Гарри? Если он, конечно, вернулся.
— Если он вернулся? — удивилась Араминта. — Куда же он уехал?
— Он катается в моем фаэтоне, — ответил маркиз. — Я пообещал ему, что если он даст разрешение на наш брак, то сможет ездить на всех моих лошадях. — Уэйн посмотрел на нее и добавил: — Гарри рассказал мне, как ты спасла его от позора, заработав деньги, чтобы он мог заплатить долг чести. Могла ли судьба выбрать более причудливый путь, чтобы соединить нас? Тебе пришлось работать на меня, чтобы вернуть мне обратно мои собственные деньги.
