Променад и Брайтон-Бич были пусты. Там, где в разгар лета лежали, как моржи на лежбище, людские толпы, сейчас бродили в поисках пустых бутылок лишь несколько упрямых старьевщиков. За ними бушевал прибоем свинцово-серый Атлантический океан, разлетаясь каскадами брызг на волнорезе.
Стиплчейз-парк занимал двадцать пять акров земли. Парашютная вышка — подачка с Всемирной выставки 1939 года — возвышалась над большим павильоном со стеклянными стенами, похожими на каркас гигантского зонта. На фасаде, над смеющимся раскрашенным лицом основателя С. Тайлоу, находилась вывеска «СМЕШНОЕ МЕСТО». Но в это время года Стиплчейз был смешон настолько, насколько может быть смешон анекдот без «соли». Я глянул вверх, на улыбающуюся физиономию господина Тайлоу и задумался над причиной его веселья.
Отыскав в проволочном заборе подходящую дыру, я пролез на территорию и постучал кулаком по стеклу рядом с запертой входной дверью. Стук эхом разнесся по пустынному парку развлечений, напоминая дюжину побушевавшихся полтергейстов. Проснись, старик! А вдруг шайка воров собирается обчистить парашютную вышку? Я начал круговой обход огромной постройки, стуча по всем стеклам ладонью. За углом я встретился «лицом к лицу» с дулом револьвера. Это был полицейский «Кольт-Позитив» 38-го калибра, но с моей незавидной позиции он казался мне величиной с «Большую Берту».
Пушку держала уверенная рука старого кремня в коричневой с рыжим форме. Пара поросячьих глазок над огромным круглым носом, прищурясь, изучала меня.
— Замри! — приказал он, и я замер.
— Кажется, вы мистер Болц? — начал я. — Пол Болц?
— Это тебя не касается. Какого хрена ты здесь делаешь?
— Мое имя Энджел. Я частный детектив. Мне нужно поговорить с вами о деле, которым я занимаюсь.
— Покажи мне что-нибудь в доказательство.
Я полез за бумажником, но Болц многозначительно ткнул меня «кольтом» в пряжку ремня.
— Левой рукой, — прорычал он.
Переложив «дипломат» в правую руку, я вынул бумажник левой.
— Брось его и сделай два шага назад.
Болц нагнулся и поднял бумажник, не сводя револьвера с моего пупка.
— Откройте клапан, и сразу увидите фотокопию.
— Кстати, твоя «жестянка» ни шиша для меня не значит. У самого дома лежит такая же.
— Я и не говорю, что она чего-то стоит; просто, гляньте на фотокопию.
Охранник не говоря ни слова пробежал глазами по кармашкам моего бумажника. Я подумывал было обезоружить его, но передумал.
— Ну ладно, ты частный «дик», — произнес он. — Так что тебе от меня нужно?
— Вы Пол Болц?
— Допустим. — Он бросил бумажник на бетон к моим ногам.
Я поднял его левой рукой.
— Вот что: день у меня был тяжелый. Спрячьте револьвер, мне нужна ваша помощь. Разве не ясно, что парень просит вас об услуге?
Он глянул на свою пушку, словно прикидывая, не употребить ли ее на ужин. Потом пожал плечами и упрятал револьвер в кобуру, нарочито не застегивая клапан.
— Я Болц, — подтвердил он. — Послушаем твою байку.
— Мы не могли бы где-нибудь спрятаться от ветра?
Болц кивнул уродливой головой, показывая, что мне следует идти впереди. Мы спустились по короткой лестнице к двери, на которой значилось «ВХОД ЗАПРЕЩЕН».
— Сюда, — сказал он. — Она открыта.
Наши шаги гулко грохотали по пустому зданию. Помещение было достаточно большим, чтобы вместить пару летных ангаров. Остального места хватило бы для полдюжины баскетбольных площадок. Большинство аттракционов сохранились со старых, немеханизированных времен. Большая деревянная горка поблескивала вдали словно водопад из красного дерева. Еще одна горка, называемая «Водоворот», спиралью летела вниз с потолка, чтобы «пролиться» на «Живой Биллиардный Стол», представленный рядом полированных вращающихся дисков, встроенных в пол их жесткого дерева. Легко было представить себе «Гибсоновских девушек» и изящных джентльменов в соломенных шляпах, танцующих под механическое пианино, исполняющее мелодию «Возьми меня поиграть в мяч».
