Все будет именно так, если только в полдень не нагрянут голодные шофера из Багги–тауна и не придется до вечера от них отбиваться. Ч–ч–черт, горожане, если уж мы платим им налоги, то хоть сколько–нибудь защищали бы. Мы кормим этих дармоедов. А они…
— Стальная дверь противно скрипит, — продолжал скулить я. — Нужно смазать. Хоть это–то можно сделать, не дожидаясь утра. Все! Теперь — трактор. Нужно перебрать задний мост…
Реутов:
Грохот разлетелся по всему громоздкому дому. Его шумные крылья заглянули в каждую комнату, пробежали мелкой дрожью по посуде на полках, поздоровались с мебелью и канализационными трубами. Гром, наверное, пробудил ото сна все живое в здании и вернулся назад к стальным дверям ангара, а через них передался руке.
— Открыто, — донеслось из–за дверей.
Что–то странное послышалось в этом голосе, но анализировать не хотелось, и я взялся за рукоятку. Потянув в сторону, сразу понял, что действительно хотел сказать хозяин одинокого фермерского дома. Что мы можем войти, если конечно сможем! Ведь двери не заперты, это за хозяина сделали вода и мороз. Ворота намертво примерзли к полозьям, по которым должны были двигаться. Я разозлился и это, наверное, хорошо было заметно, потому что Ларри сказала:
— Не злись. Он не хотел над нами смеяться. Он просто хотел сказать, что в доме есть еще одна дверь.
Она очень хотела попасть внутрь дома. Малышка замерзла и проголодалась. Я же решил заботиться о ней, и еще решил, что мы войдем через ЭТУ дверь!
Лазерный нож с шипением поцеловал лед и даже слегка задел непокорную створку, но мне дела не было до состояния чьих–то там дверей. Взялся за рукоятку и легко оттянул ворота в строну.
Внутри царил сумрак. Только одиноко горела лампочка над каким–то разобранным механизмом.
— Закрой дверь! Тепло стало дорожать, — сказал хозяин, и я поспешил выполнить просьбу, тем более что Ларри кивнула.
Я вернул створку двери ее подружке, и мы подошли к хозяину.
— У вас по пять пальцев на руках? — спросил хозяин.
— И с зубами у нас все в порядке, — ответила Ларри.
Я подумал, что это обыкновенный обмен приветствиями, но хозяин добавил, словно оправдываясь:
— Не люблю я этих уродцев с «Золотых гор»…
Хозяин повернулся к нам спиной и нагнулся, пытаясь поднять с пола огромное сталерезиновое колесо.
— Иди, помоги ему, — прошептала Ларри.
Я удивился, но послушался. В конце концов, она лучше знала планету. Может быть, у них принято помогать друг другу?
Колесо оказалось довольно тяжелым, и пришлось привлечь энергию света, льющуюся от единственной в ангаре лампочки. Втроем: я, хозяин и лампочка, мы легко надели колесо на торчащую из механизма ось. Хозяин прокашлялся, выплюнул шарик влаги в темный угол и прохрипел:
— Силен, бродяга.
— Ты тоже не слаб, — я решил его похвалить и по выражению лица Ларри понял, что не ошибся.
— Ну, давай знакомиться. Меня зовут Пахан. Фермер.
— Реутов.
— Это имя или профессия?
— Это наша фамилия, мистер Пахан, — поспешила сказать Ларри. — Моего отца зовут Иль, он охотник на крокодилов. Самый лучший в Тростниковом аду и Ореховой долине. А я Ларри Реутова. Мы идем в Шекхаус. Нужно кое–кого найти в этой помойке.
Ларри сказала что–то такое, что чрезвычайно понравилось Пахану. Я это почувствовал.
— Охотник из Тростникового ада, говоришь? — скаля желтые редкие зубы, осведомился Пахан. — Значит, ты чувствуешь приближение чудовища и стреляешь в темноте на звук?
Зачем стрелять, если чувствуешь приближение чудовищ? Можно просто приказать ему подойти и умереть. Но не стал уточнять этого у Пахана. Просто кивнул. Ларри облегченно вздохнула.
— Мне один хороший человек прислал из города новое оружие. Правда, ружьишко только для сторожей, но мне оно нужнее. Эти подонки только и знают, что жрут, спят с девками из Баттер–тауна и гоняют каторжан на «Золотые горы». Нет, чтобы проучить раз и навсегда шоферов из степей… Ну да ладно… Это оружие еще в смазке. Руки не доходят попробовать… Хочешь на него посмотреть?
Удача за меня! Еще не дойдя до врагов, я уже буду знать об их возможностях. Об их оружии.
— Конечно, — сказал я мысленно и поспешил изобразить тоже самое губами.
