Старики грозили вслед костылями и палками и сыпали проклятиями.
— Да поможет нам Вечнозеленый бог! — поспешно пробормотал рудокоп.
— И Праматерь Элдрид, — прибавил Эмос.
* * *
Перехватив поудобнее узел с мумией, Локрин снова заработал крыльями.
— Кажется, я начинаю уставать, — выдохнул он, огорченный тем, что ему пришлось признаться в своей слабости раньше сестры.
Тайя закивала головой. Она и сама успела вымотаться до предела, однако была рада, что выдержала и не заговорила об этом первой.
— Дядя сказал, чтобы мы летели к фургонам, как только они выедут на дорогу, — промолвил он, тяжело дыша. — Он сказал, что нужно подождать, пока Луддич предупредит своих людей… Теперь мы можем спуститься…
— Согласна, — кивнула Тайя. — Давай снижаться!
Однако, взглянув вниз, дети были поражены удивительным зрелищем: вместо лесных зарослей под ними простиралась широкая полоса совершенно голой земли. Вернее, это было похоже на свежевспаханное поле. И что самое ужасное — странная пашня, словно одно бурлящее черное месиво, находилась в постоянном движении. Это было страшнее, чем огромное скопище живых червей. То и дело, словно вскипая, бурлящая масса шипела, подобно тысяче гейзеров, и выбрасывала в воздух облака черной пыли.
Спустившись немного пониже, дети увидели, что на границе бурлящей черной массы громадные деревья, корни которых истончались, словно разъедаемые концентрированной щелочью, накренялись, с оглушительным треском падали на землю и в считаные минуты исчезали. С неописуемой жадностью черная масса уничтожала лес: захлестывала ветви, листву; с пугающей скоростью разбивала в щепки мощные стволы.
— Это черная пыль! — вырвалось у Тайи.
Они снова устремились в небо, чтобы оглядеть окрестности. Дело было плохо. Черная пыль хозяйничала не только здесь. Чем ближе к предгорьям, тем чаще среди лесов обнаруживались все новые и новые черные проплешины.
— Она продолжает расползаться! — запыхавшись от напряжения, воскликнул Локрин. — Дрейгар был не прав. Здесь огромные скопления черной пыли! Именно ее выброса и дожидался Луддич, когда заговорил об этом на совете старейшин… Что же теперь будет с горой Абзалет?!
— Откуда мне знать, — устало пробормотала Тайя. — Одно могу сказать точно: Луддич не сомневается в успехе… По его мнению, у нас находится сердце бога. То есть сердце Огарта… Интересно, что это такое?
— А ты помнишь, как чародей изгонял духов из кучи железного лома?
— Какая тут связь?
— А что, если гвоздь, который завалился за панцирь Дрейгару, и есть частица сердца Огарта?.. Это единственный оставшийся кусочек железа, который чародей не обработал своей электрической машиной…
— Ты хочешь сказать, что бог может уместиться в обыкновенном гвозде?
— Может быть, это крошечный бог, — предположил Локрин. — Что мы вообще знаем о богах? Ни ты, ни я ничего в этом не смыслим…
— Дядюшка Эмос знает! — крикнула Тайя. — Но сейчас меня интересует совсем другое: какое отношение ко всему этому имеет Тряпичник? Ведь именно он подобрал этот гвоздь и теперь все время таскает его с собой.
Усталые, с мертвым телом, завернутым в плащ, они покружили над лесом и не без труда отыскали в чаще дорогу и два грузовика, за которыми неотступно следовали рэнсники. Плавно приземлившись в один из них, они вручили Дрейгару драгоценную мумию и, пытаясь отдышаться, присели на корточки.
— Молодцы, отлично сработано! — похвалил детей Эмос, крепко прижимая обоих к груди. — Вы спасли нам жизнь!
— Дядюшка, там из-под земли вырвалась черная пыль! — выдохнула Тайя. — Она разлилась до самых гор. Мы движемся ей навстречу…
— Черная пыль? — нахмурился мьюнанин. — Откуда она здесь? Не понимаю…
— Но мы видели ее своими глазами! — воскликнул Локрин. — Этого Луддич и добивался — чтобы она вырвалась на поверхность… Он охотится за сердцем Огарта и почему-то решил, что оно находится у нас… Если ему удастся его заполучить, он затопит черной пылью всю округу.
— А этот бог может поселиться в обыкновенном гвозде, дядюшка? — поинтересовалась Тайя. — Мы с Локрином подумали, что рэнсники разыскивают тот самый гвоздь, который Тряпичник таскает с собой. Это последняя частичка живого бога.
