— Объяснить Бонни, очистить моего отца.
Эллери почесал щеку.
— И тогда вы… я правильно понимаю?
— Мм… да.
— Тай, ни о чем не беспокойтесь. — Эллери вдруг оживился и заговорил преувеличенно бодро: — Забудьте о плохом. Почему бы вам немного не развеяться? Взять отпуск? Знаете, пара недель может совершить чудо.
— Уехать сейчас? — Тай посмотрел угрюмо. — Да ни за что!
— Не валяйте дурака. Только все испортите.
— Сынок, а Квин прав, — влез Баском. — Фильм наш накрылся, и я знаю, Батч тебя отпустит. Ему сейчас не до тебя. У него невеста…
Тай криво улыбнулся и поднялся из-за стола.
— Ну что, пойдем?
— Идите, а я еще посижу, — сказал Эллери и украдкой глянул на часы. — Надо все обмозговать. И вы, Тай, подумайте хорошенько. А счет оставьте мне — я оплачу.
Лью схватил недопитую бутылку бренди, прижал к груди и взял со стула свою шляпу.
— Вот это настоящий друг!
Тай на прощание вяло махнул рукой и вслед за Лью побрел к двери.
А мистер Квин сидел и «мозговал», и необычное волнение было заметно в его обычно невозмутимом взоре.
МИСТЕР КВИН — ПРОТИВНИК БРАКА
Без десяти час в кафе «Дерби» появилась Бонни. В панике оглядевшись по сторонам, она сделала короткий рывок к кабинке мистера Квина, быстро села и забилась в уголок, сверкая из своего укрытия огромными глазищами.
— Ну, что случилось? — спросил ее Эллери. — За нами смерть гонится?
— Да, я перепугалась. Меня кто-то преследует!
Приподнявшись, она с опаской посмотрела через перегородку на дверь.
— Ах, топорная какая работа, — пробормотал себе под нос Эллери.
— Что вы сказали?
— Что вам почудилось. Ну кому нужно вас преследовать?
— Не знаю. Если только не…
Бонни замолкла, брови сдвинулись у переносицы. Затем она потрясла головой.
— Вы сегодня просто прелестны, — заметил Эллери.
— Нет, я уверена… большая черная машина. Закрытая машина.
— Бонни, вам следует всегда носить яркое. Яркое необыкновенно подходит к вашему типу внешности.
Она чуть улыбнулась, сняла шляпку и перчатки и кошачьим движением провела рукой по лицу.
— Оставьте в покое мою внешность. Просто я не хочу носить траур. Никогда не верила трауру. Это как… броский плакат. Я даже из-за этого поругалась с Клотильдой.
— Я вас прекрасно понимаю, — подбодрил ее Эллери.
Она тщательно подкрасилась, очень умело — чтобы скрыть бледность.
— Я не хочу афишировать перед всем миром свою потерю. — Она понизила голос. — Эти похороны… Отвратительно. Кляну себя за то, что согласилась.
— Бонни, но ведь ее надо было похоронить, как же иначе? А что такое Голливуд, вам лучше меня известно. Пошли бы кривотолки.
— Да, но…
Она вдруг улыбнулась почти весело и переменила тон:
— Давайте не будем об этом. Можно мне выпить что-нибудь? Я хочу «Дайкири».
Эллери заказал для нее коктейль, а себе бренди с содовой и теперь молча за ней наблюдал. А она взялась за свою сумочку, отчего-то опять заволновалась и, прикрывая беспокойство, развила совершенно ненужную активность по наведению красоты: достала зеркальце, придирчиво себя изучила, подкрасила губы, припудрила носик, зачем-то поправила идеально уложенные волосы. Потом, не глядя в сумочку, вынула оттуда конверт и подтолкнула его через стол к Эллери.
— Вот, взгляните, — сдавленным голосом сказала Бонни.
В этот момент официант принес напитки, и мистер Квин прикрыл конверт рукой. Как только официант ушел, он убрал руку. Бонни встревожилась еще больше.
— Я вижу, наш друг отказался от почтовых чернил, — заметил Эллери. — На этот раз адрес напечатан на машинке.
— А вы разве не видите? — прошептала Бонни. — Конверт адресован мне.
— Я все отчетливо вижу. Когда он пришел?
— Сегодня утром.
— Отправлен вчера вечером, голливудский штемпель, отличная машинка, с очевидными особенностями у букв «б», «д» и «т». Нашему другу пришлось воспользоваться другой машинкой, поскольку принадлежащую Джеку я вчера забрал с собой. И все это должно показать, что письмо напечатали не раньше вчерашнего вечера.
— Посмотрите, что в нем, — попросила Бонни.
Эллери достал из конверта семерку пик.
— Опять таинственный враг, — усмехнулся Эллери. — История повторяется и уже начинает приедаться… — Он быстро сунул конверт и карту к себе в карман и встал: — Привет, Батч!
