Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь (примечания)

...Обвиненный в вероломстве высокородный воин / Надменный Эней... — В Средние века троянцев считали прародителями западноевропейских народов. Наиболее надежными источниками о троянской войне в эпоху Средневековья считались две латинские прозаические книги “История о разрушении Трои” Дарета Фригийского и “Дневник троянской войны” Диктиса Критянина. Оба автора якобы были живыми свидетелями осады Трои. Согласно их версии, троянские вожди Эней и Антенор путем тайного сговора с греками в обмен на свою жизнь предали Трою. Покинув разрушенный город, Эней прибыл на Пиренейский полуостров, а его потомки впоследствии расселились по Западной Европе. Английских авторов, которые вели родословную британцев от Энея через его внука (или правнука) Брута, приплывшего на Британские острова (которые считались названными в его честь), предательство троянского героя нисколько не смущало.

Земли Западных островов — Имеются в виду западные земли в общем смысле (т.е. Западная Европа).

Ромул, Тит, Лангобард — Их именами названы основанные ими город и области. Тит и Лангобард упоминаются наравне с потомками Энея — Ромулом и Брутом, основавшими, соответственно, Рим и Британию. Однако три области Римской империи — собственно Рим, Тоскана и Ломбардия — были регионами, на которые притязал, как считалось, легендарный британский король Артур (об этом говорится, например, в аллитерационной поэме XIV в. “Смерть Артура”). Возможно, поэтому поэт “Гавейна” и упомянул здесь основателей этих областей.

Феликс Брут — Уэльский монах Ненний (“История бриттов”, около 801 г.) называет Брута внуком Энея и основателем Британии. Гальфрид Монмутский в своей хронике “История бриттов” (1138) говорит о Бруте как правнуке Энея. При этом ни в одном источнике Брут не называется Felix. Возможно, поэт взял это латинское слово, означающее “счастливый”, для аллитерации (в оригинале в этой строке идет аллитерация на f). Силверстейн (см.: Sir Gawain and the Green Knight / Ed. by Th. Silverstein. Chicago, 1984. P. 114) отмечает, что слово felix порой употреблялось с именами основателей городов, в частности, с именем Энея и в особенности — с именем Юлия Цезаря, на время правления которого приходится расцвет Римской империи. Толкин и Гордон (см.: Sir Gawain and the Green Knight: 2nd ed. / Ed. by J.R.R. Tolkien, E.V. Gordon. Oxford, 1968. P. 171—172) высказывают версию ошибочного написания имени Siluius Brutus, которое встречается в некоторых манускриптах “Истории бриттов” Ненния (Сильвий — отец Брута): сокращенное написание “-us” напоминает “х”.

Гордый барон — т.е. Брут.

6 Артур — Король Артур — одна из самых знаменитых фигур в литературе Средневековья. Историческим прототипом Артура послужил, по всей видимости, военный вождь бриттов, живший в конце V в. и возглавлявший их борьбу против вторгшихся в Британию саксов. В “Истории бриттов” Ненния приводится список 12 побед Артура над саксами. В хронике “Анналы Камбрии”, написанной в Уэльсе на латинском языке (в хронике отслеживаются события начиная с 956 г.), также говорится о 12 победах, которые Артур одержал в значительной мере благодаря своей христианской вере. Документы, отразившие раннюю стадию легенды, имеют валлийское происхождение. Однако слава Артура вышла далеко за пределы Уэльса. Артур пользовался большой популярностью у жителей Корнуолла, где до сих пор сохранились руины замка Тинтажель, в котором, по преданию, родился и вырос Артур, и где расположена гора Сен-Мишель, на которой он бился с великаном. Артуровская тема также нашла широкое отражение в легендах и литературе французской Бретани, куда переселились кельты, вытесненные англами и саксами из Британии.

Фактическое начало артуровскому циклу как таковому положил фундаментальный труд Гальфрида Монмутского “История бриттов”, где Артур изображается не только как победитель саксов, но и как своего рода собиратель земель британских, образец короля; объединившего лучших рыцарей христианского мира, и покоритель многих европейских народов (Артур, в частности, провел успешную военную кампанию против Римской империи, дойдя почти до самого Рима). Популяризации Артура в определенной степени способствовала и политическая обстановка в Британии. Вступившему на трон в 1154 г. Генриху II было необходимо, с одной стороны, укрепить свои позиции в споре с королем Франции, вассалом которого он являлся, а с другой, — получить поддержку внутри страны, поскольку саксы все еще продолжали сопротивляться норманнам, вступившим на берега Британии в 1066 г. под предводительством Вильгельма Завоевателя. Генрих быстро понял, какие выгоды ему может дать фигура Артура (в том виде, как она представлена у Гальфрида): великого и истинно британского короля можно было противопоставить легендарному французскому королю Карлу Великому. По указанию Генриха, придворный священник Вас переработал латинскую “Историю бриттов” Гальфрида в стихотворный роман на французском языке, назвав его “Роман о Бруте” (1155). Помимо Артура, в этом романе фигурируют и некоторые лица из его окружения — в частности, сенешаль сэр Кэй (сын Эктора, приемного отца Артура) и племянник Артура Гавейн. В конце романа феи увозят раненного Артура на остров Авалон, где он будет залечивать раны и ждать, когда придет время вернуться в бренный мир и возглавить свой народ.

Авалон в Средние века стали отождествлять с бенедиктинским аббатством в Гластонбери (графство Сомерсет, юго-западная часть Уэльса). Небольшая возвышенность, на которой оно находилось, была окружена обширными болотами, и местоположение аббатства посреди водной глади позволило связать его с кельтским словом, означавшим “Стеклянный остров”, с которым и ассоциировалось тогда название “Авалон”. В 1191 г., через два года после смерти Генриха II, монахи Гластонберийского аббатства объявили, что обнаружили на его территории могилу Артура и его жены Гиневры. Имя Артура было написано по-латыни на кресте, лежавшем в могиле. Гластонберийское аббатство оказалось связанным с артуровскими легендами и еще одним образом. По преданию, аббатство основал Иосиф Аримафейский, один из учеников Христа. Иосиф сохранил чашу, из которой Спаситель пил вино во время Тайной вечери, и собрал в нее кровь из раны распятого Христа. Эту чашу, которая считается Святым Граалем, Иосиф перенес в Британию, жителям которой он проповедовал христианство. Часть произведений артуровского цикла посвящена поиску Грааля рыцарями Круглого стола.

Скальды — норвежские и исландские поэты IX—XIII вв.; в более широком смысле — поэты вообще.

Истинных рифм и созвучий — Указание на древнеанглийскую аллитерационную поэзию. Поэт “Гавейна” принадлежал к такому поэтическому течению XIV в., как аллитерационное возрождение (см. статью).

Камелот — Среди исследователей нет единства в вопросе о том, где располагалась столица королевства Артура. Автор “Смерти Артура” Томас Мэлори, обобщивший в XV в. все истории о рыцарях Круглого стола, связывает Камелот с Винчестером. Английский первопечатник Уильям Кэкстон в предисловии к изданию романа Мэлори в 1485 г. упоминает о дубовом Круглом столе с вырезанными на нем именами рыцарей Артура, находившемся в Винчестере, однако Кэкстон помещает Камелот в Уэльсе. Английская аллитерационная поэма XIV в. “Смерть Артура” открывается рождественским пиром артуровского двора в Карлайле (город недалеко от границы с Шотландией), упоминающемся и в ряде других произведений. Одним из наиболее обоснованных предположений представляется отождествление Камелота с Кэдбери в графстве Сомерсет: там сохранились остатки замка конца V в., и, как показали раскопки, город был важным военным центром Британии в эпоху, связываемую с историческим Артуром.

Круглый стол — Круглый стол короля Артура впервые упоминается в “Романе о Бруте” Васа. Он был сооружен по распоряжению Артура, чтобы избежать споров рыцарей о старшинстве. Рассказанная Васом история в расширенном виде повторяется в поэме “Брут” Лайамона (конец XII — начало XIII в.), написанной аллитерационным стихом на английском языке.

Круглый стол отражает феодальную систему правления, в которой власть короля ограничена властью баронов. Король — первый среди равных, именно поэтому за круглым столом нет почетных мест и все находятся на одном уровне. Позднее Круглый стол Артура приобретает символическое значение: он начинает обозначать рыцарское братство, члены которого являются самыми отважными, доблестными и куртуазными рыцарями на свете. Христианский символизм привносит французский поэт Робер де Борон в поэме “Мерлин” (начало XIII в.) и автор “Истории Мерлина”, входящей в так называемую “Артуровскую Вульгату” — сборник из пяти прозаических французских романов первой трети XIII в. Маг и прорицатель Мерлин советует Утеру Пендрагону, отцу Артура, учредить Круглый стол, который стал бы третьим священным столом после стола Тайной вечери и стола, созданного Иосифом Аримафейским для Святого Грааля. Одно место за Круглым столом не должно быть занято, подобно тому как за столом Спасителя было место для Иуды, а за столом Иосифа — “опасное сиденье”. Лишь один рыцарь имеет право занять это место — тот, кто призван к Граалю. Таким рыцарем сначала будет Персеваль, а потом — Галахад, сын Ланселота. Утер подарил Круглый стол королю Лодегрансу. Когда его дочь Гиневра выходила замуж за Артура, Лодегранс передал ему Круглый стол как часть приданого.

По версии этих французских источников, которой следует и Мэлори, за Круглым столом могли сидеть 150 рыцарей. У Лайамона говорится о 1600 рыцарях. На Круглом столе, находящемся сегодня в Винчестерском замке, написаны имена 24 рыцарей и помещено изображение Артура. В течение долгого времени именно этот стол считался Круглым столом исторического Артура (об этом, например, говорил Генрих VIII французскому королю Франциску I во время визита последнего в Винчестер). Однако во время реставрации стола в 1976 г. выяснилось, что его создание датируется второй половиной XIII в., а портрет Артура (предположительно нарисованный по указанию Генриха VIII) — XVI в.

Невинно и ново начало Нового года. — Хотя в Средние века официальный и церковный год в разных странах начинался в разное время (в Англии Новый год с конца XII в. по 1752 г. начинался 25 марта, в день Благовещения), со времен римлян 1 января всегда воспринималось как первый день Нового года (ср. др.-англ. geares dæg — н.-англ. year’s day, [первый] день года).

...Рыцари радостно... / Делали дамам дорогие подношенъя... — Обряд дарения подарков в Англии на Новый год упоминается с XII в. Кроме того, куртуазная культура и в целом была “культурой дарения” (см.: Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства. М., 1987. С. 358).

...Пускай проигравшими они казались... — Речь, вероятнее всего, идет об игре, где проигравший “платит” поцелуй.

...Согласно рангу рассаживаются рядами. — В описании в этой строфе и в строфе 6 рыцари Артура сидят не за Круглым столом, а так, как сидели король и его приближенные во времена автора романа. Рыцари Артура “рассажены” за разными столами по рангу, тогда как Круглый стол был создан для того, чтобы избежать этого.

Ковры / Тулузской,.. тарсской работы... — Тулузская ткань — богатая красная ткань. Исследователи, однако, отмечают, что средневековые авторы и переводчики нередко путали французскую Тулузу и испанский Толедо. Ткань тарсской работы — дорогой материал, использовавшийся для изготовления гобеленов и ковров (как в данной строфе и строфе 36) и одежды (см. строфу 25). Производился либо в г. Тарс в Киликии (историческое название области в Малой Азии, на территории современной Турции), либо в г. Тарсия в Туркестане. Этот город упоминается, например, во французском произведении 1356 г. “Путешествия Мандевилля” (см.: Mandeville’s Travels / Ed. P. Hamelius // Early English Text Society. 1916), которое приобрело в Европе широкую популярность; на английский язык оно было переведено уже в XIV в. Западные авторы часто путали эти города.

Серые глаза. — Традиционный для многих рыцарских романов эпитет для глаз героини.

И в каждый радостный рождественский праздник... — Этот обычай Артура упоминается во многих французских рыцарских романах, например, в “Персевале” французского поэта XII в. Кретьена де Труа. Как говорится в “Истории Мерлина”, входящей в “Вульгату”, Артур, впервые собрав двор после своей женитьбы, дал обещание не начинать пира, пока не услышит о каком-нибудь приключении.

Вот на возвышении у верхнего стола... — Место Артура — посередине длинного края стола, стоящего на возвышении. Так Артур и изображен на первой иллюстрации к поэме в манускрипте. Слева от него — место Гиневры, за которым — места Гавейна и его брата Агравейна. (К племянникам с сестринской стороны у германцев с древних времен было принято относиться как к родным сыновьям, поэтому братья и называются “любимыми племянниками короля” и сидят с ним за одним столом.) Справа от Артура на почетном месте — епископ Болдуин (в оригинале говорится, что он “начинает стол”), следом — Ивейн. Как говорится в конце строфы, пажи обслуживают пары гостей; за главным столом, следовательно, сидят: Ивейн, Болдуин — Артур, Гиневра — Гавейн, Агравейн.

Гавейн — любимый племянник Артура, один из самых популярных героев средневековой литературы, образец рыцарственности, куртуазности и отваги. Гавейн — сын сестры Артура Моргаузы и короля Лота Оркнейского. В некоторых произведениях Моргауза — тот же самый персонаж, что и Моргана, сводная сестра Артура, фея; от ее кровосмесительной связи с Артуром родился Мордред, происки которого привели впоследствии к междоусобной войне, в которой погиб Артур и почти все рыцари Круглого стола. По другим источникам, Моргауза и Моргана — две сестры Артура. Поэт “Гавейна”, очевидно, исходит из второй версии (ей же следует и Мэлори, который добавляет еще одну сестру — Элейну), потому что в конце романа Моргана называется тетей Гавейна (см. примечание к строфе 99). Гальфрид сестру Артура и мать Гавейна называет Анной.

Гавейн появляется уже в ранних легендах об Артуре. Один из первых исследователей артуровской темы сэр Джон Рис прослеживал связь Гавейна с богом солнца кельтской мифологии Гвалчмеи (Gwalchmei; см.: Rhys J. Studies in the Arthurian Legend. Oxford, 1891), поскольку в некоторых произведениях говорится, что сила Гавейна растет к полудню и убывает на закате. В валлийском переводе “Истории бриттов” Гальфрида Монмутского Гавейн и Гвалчмеи, который был также популярным героем уэльских сказаний, отождествляются. У самого Гальфрида Гавейн, в частности, был послом Артура в Риме. В романах Кретьена де Труа Гавейн никогда не выступает главным героем; тем не менее, он один из ведущих персонажей, всегда демонстрирующий исключительный героизм. Его доблесть, однако, в определенной степени уступает доблести Ланселота, вдохновляемого силой куртуазной любви, и Персеваля, странствия которого в поисках Святого Грааля описываются как духовный поиск. В тех прозаических романах XIII в., где тема Грааля приобретает особое значение, Гавейн перестает рассматриваться в качестве идеального рыцаря. В “Поисках Святого Грааля”, входящего в “Артуровскую Вульгату”, Гавейн не в состоянии осознать духовное значение Грааля; он отказывается искать Божьей помощи, полагается лишь на собственную отвагу, и в итоге его приключение оканчивается неудачей. Во многих других рыцарских романах XIII—XIV вв. описываются бесчисленные любовные приключения Гавейна. Кэкстон в предисловии к “Смерти Артура” Мэлори говорит, что череп Гавейна можно видеть в Дуврском замке.

Ивейн — сын Уриена, один из самых известных рыцарей Круглого стола. Ивейн и Уриен, вероятно, были уэльскими вождями, их имена упоминаются в хрониках. В “Истории Мерлина” говорится, что матерью Ивейна была фея Моргана.

...За другими длинными дубовыми столами... — В средневековом зале главный стол ставился на возвышении у короткой стены, а остальные — рядами вдоль длинных стен.

Зеленое все, зелено повсюду... — Зеленый цвет символизирует радость, надежду, свободу. Однако сам по себе он имеет двойственное значение, поскольку ассоциировался также с непостоянством, которое является одной из главных черт Фортуны, и, заключая договор с Зеленым Рыцарем, Гавейн отдает себя в ее руки. Зеленый цвет символизировал и жизнь (цвет растительности и возрождения природы), и смерть (трупный цвет). Зеленый Рыцарь не умирает после того, как ему отрубают голову, а игра с ним приведет к духовному перерождению Гавейна.

...(был без сапог он). — Во многих средневековых текстах говорится, что во время мирных поездок рыцари надевали не сапоги, а штаны, обтягивающие и ступню. Без сапог они изображаются и на иллюстрациях в манускриптах. “Мирный” характер поездки Зеленого Рыцаря подчеркивается в строфе 10, где говорится, что у него не было доспехов и оружия. (Впрочем, двойственность фигуры Зеленого Рыцаря — его главный признак, и хотя у него нет кольчуги, щита и копья, в одной руке он держит огромную секиру, а в другой — ветку падуба, символ смерти и возрождения. См. примеч. 26).

...Яркой зеленой эмалью отделаны / Подвески на сбруе, заклепки на удилах. — Изначально панцирь на груди лошади должен был защищать ее в бою; впоследствии эта деталь сбруи стала декоративной, зачастую на ней эмалью рисовался герб владельца коня. Украшенная эмалью сбруя также свидетельствует о мирном характере поездки Зеленого Рыцаря.

...руки волосами наполовину скрыты, / Как воротником королевской мантии. — Горностаевый воротник королевской мантии опускался до предплечья.

Ярко-зеленая ветка падуба. — Вечнозеленое растение падуб символизирует смерть природы и ее возрождение. До того как главное место в домах на время рождественских праздников заняла елка, “рождественским деревом” в некоторых областях Великобритании считался именно падуб. В христианском мировоззрении его листья с шипами олицетворяют терновый венец и страдания Христа, а ярко-красные ягоды — его кровь, пролитую во спасение человечества (иногда даже считалось, что и крест, на котором был распят Христос, был сделан из падуба). Об этом, например, поется в английской рождественской песне “Падуб и плющ” (The Holly and the Ivy). Впрочем, упоминание этих двух растений относится еще к дохристианским временам, когда мальчика наряжали в “костюм” из листьев падуба, а девочку — из плюща, и они ходили по деревне, в самую холодную и мертвую часть года призывая Природу возродиться и принести плодородный год.

В кельтской мифологии считалось, что Король-падуб царствует в течение полугода с летнего до зимнего солнцестояния, когда его побеждает Король-дуб, который царствует до следующего летнего солнцестояния. Впоследствии эти два аспекта бога Природы использовались в рождественских пьесах, игравшихся во время святок. Король-падуб изображался в виде сильного великана, покрытого листьями падуба и держащего связку веток этого растения.

Элл — старинная английская мера длины — около 113 см.

...До истечения года и дня. — Такой срок часто использовался в средневековом праве, подчеркивая завершение срока действия договора. В романах рыцари, заключая соглашение, также нередко устанавливали подобный срок.

Зефир — западный ветер.

Михайлов день — 29 сентября.

День всех святых — 1 ноября. В романе “Ланселот”, входящем в “Артуровскую Вульгату”, говорится, что Артур собирал двор и надевал корону пять раз в году: на Пасху, в праздник Вознесения, на Пятидесятницу, в День всех святых и на Рождество. Поэтому вполне разумно, что Гавейн, вспомнивший о предстоящем ему путешествии в конце сентября, остается в Камелоте до Дня всех святых, когда должно состояться столь важное для двора событие.

Эрек — герой романа Кретьена де Труа “Эрек и Энида”. Этот роман, написанный около 1162 г., — самый ранний из известных нам рыцарских романов о короле Артуре и рыцарях Круглого стола.

Додинел Дикий — Свое прозвище получил за то, что любил охотиться в диких лесах.

Герцог Кларенс — По “Истории Мерлина”, был кузеном, по “Ланселоту” (оба романа из “Артуровской Вульгаты”), — братом Додинела.

Ланселот — Ланселот Озерный, сын короля Бана Бенвикского, которого воспитала Владычица Озера (в некоторых романах говорится, что матерью Ланселота была Дева Озера). Слава Ланселота как одного из главных рыцарей артуровского двора идет из Франции. Впервые его имя упоминает Кретьен де Труа в “Эреке и Эниде”, а в романе Кретьена “Ланселот, или Рыцарь телеги” (около 1168 г.) Ланселот выступает уже главным рыцарем Круглого стола и любовником Гиневры.

Лионель — кузен Ланселота.

Лукан — дворецкий короля Артура.

Бос — рыцарь Круглого стола; позднее, в частности, у Мэлори, зовется Ворсом.

Бедивер — По версии Мэлори и его источника, — единственный рыцарь, выживший в последней битве рыцарей Артура с войском Мордреда.

Мадор де ла Порт — вероятно, главный привратник Артура.

С утра приказал принести панцирь... — Как и все искусство Средних веков, поэт “Гавейна” осовременивает прошлое. Вооружение Гавейна и его коня соответствует рыцарскому вооружению конца XIV в. Так, например, стальные сапоги состояли из острого мыска и пластинок; такие сапоги можно видеть, например, на надгробии Черного Принца (умершего в 1376 г. сына короля Эдуарда III) в Кентерберийском соборе.

Аграф — застежка, пряжка.

Гринголет — Это слово, вероятно, кельтского происхождения. Конь Гавейна называется Гринголетом со времен Кретьена де Труа (впервые — в “Эреке и Эниде”).

...шлем, изнутри обитый... — Внутренняя обивка должна была смягчать удары.

Сзади же к шлему шелковой лентой / Была пришнурована кольчужная сетка... — Падавшая на плечи кольчужная сетка (бармица), предназначенная для защиты шеи, прикреплялась к шлему заклепками или шнурками и — в качестве украшения — богато орнаментированной шелковой лентой. Описанные на ленте узоры использовались как в вышивке, так и в иллюстрациях манускриптов, а также в гравировке на металле.

Обруч шлема — В позднем Средневековье обруч (иногда золотой) по верху шлема украшался драгоценными камнями.

Пентаграмма — Герб Гавейна описывается во многих романах, но ни в одном из них не говорится о пентаграмме — пятиконечной звезде, нарисованной одним росчерком. Обычно на гербе Гавейна изображался лев или грифон. Употребляемое поэтом слово pentangle (пятиугольник) впервые появляется именно в этом романе и в последующем употребляется только в английском языке, да и то изредка; второй раз после “Сэра Гавейна” это слово упоминается лишь в середине XVII в. В средневековой латыни эта фигура называлась pentaculum (отсюда французское и английское pentacle) или pentalpha (в основном, в геральдике), а позднее ее стали называть pentagonon или pentagram(ma) — последнее слово, наряду с немецким Drudenfuss использует Гете в “Фаусте”.

Само слово “пентаграмма” греческого происхождения — pentagrammon: penta — пять, gramma — линия. В Оксфордском словаре английского языка pentangle обозначено как “слово среднеанглийского языка = новоанглийское pentagram”. Слово pentangle поэта “Гавейна” может быть образовано путем слияния слов pentacle или pentaculum и angle (англ. “угол”), либо быть в конечном итоге вариантом pentacle, которое в английском языке обозначало пентаграмму, используемую в качестве магического символа.

Первые упоминания о пентаграмме как о символе власти правителей Месопотамии относятся к 3500 г. до н.э. У пифагорейцев она считалась символом совершенства и здоровья и стала отличительным знаком их философско-математической школы. Иудеи считали пентаграмму символом Пятикнижия Моисея (первые пять книг Библии) и называли ее “печатью Соломона”. Использовалась она и другими народами, например, египтянами, кельтами. В христианстве пентаграмма изначально имела положительный смысл и ассоциировалась с пятью ранами Христа, полученными при распятии, и иногда — с пятью буквами имени “Иисус”. В Средние века пентаграмме приписывалась магическая сила; она присутствовала во многих заклинаниях, считалась символом, дающим власть над злыми духами. Используя двойственное значение символа, некоторые темные секты сделали своим знаком перевернутую пентаграмму. Впоследствии христианские авторы осуждали использование пентаграммы как магического знака.

Такого символического значения, какое придает пентаграмме поэт “Гавейна”, нет ни в одном другом источнике (по крайней мере, из дошедших до нас). Возможно, однако, что такие источники существовали, поскольку поэту было бы непросто заставить следить за описанием пентаграммы и связанных с ней ассоциаций, если бы слушатели не имели о ней представления.

...Зовется узлом без конца и начала. — Нигде, кроме “Сэра Гавейна”, пентаграмма не называется “бесконечным узлом”. Поэт “Гавейна” так называет ее потому, что ее можно нарисовать, не отрывая пера от бумаги: переплетающиеся линии соединены так, что каждая новая продолжает предыдущую, и в итоге перо возвращается к той точке, откуда начинала рисоваться пентаграмма, как это описано в строфе 28.

...пять ран Христа на кресте... — На руках, на ногах и на боку. Пять ран Христа часто упоминаются как в светских, так и в богословских средневековых произведениях.

Пять... радостей... Царицы Небесной. — Обычно имелись ввиду Благовещение, Рождество, Воскресение, Вознесение и Успение, хотя иногда этот список менялся. Пять радостей Девы Марии часто упоминаются в средневековой литературе.

Вот поэтому и сиял у рыцаря / Пресвятой образ на обороте щита... — Щит Гавейна описан по аналогии со щитом Артура, на котором был изображен образ Девы Марии (об этом упоминают Ненний, Гальфрид и Лайамон).

...на красном поле... был этот знак... — Красный цвет обозначал в геральдике мужество и великодушие.

Логрское королевство — королевство Артура. Логрис — кельтское название района к югу от реки Трент и к востоку от реки Северн. Гальфрид связывает происхождение этого названия с именем короля Локрина, старшего сына Брута, который правил этими землями после смерти отца.

Северный Уэльс — Поскольку Гавейн едет в Северный Уэльс, Камелот должен находиться на юге. Таким образом, противопоставляются упорядоченный “южный” мир Артура и дикий “северный” мир Зеленого Рыцаря.

Англсейские острова — острова в Ирландском море (Великобритания).

Холихед — На современной географической карте Великобритании есть Холихед, расположенный на острове Англси. Однако поскольку Англсейские острова, как говорится двумя строками ранее, остались у Гавейна слева, это должен быть другой Холихед, следов которого не сохранилось.

Уирральский край — район в графстве Чешир на границе Англии и Северного Уэльса.

“Отче наш”, “Аве”, “Верую” — название молитв.

Святой Юлиан — Св. Юлиан Госпитальер считался покровителем путешественников. В романах странствующие рыцари часто взывали к нему.

Описание замка дано в соответствии с характерным для XIV в. архитектурным стилем, применявшимся в строительстве крепостных сооружений. Подобные замки с многочисленными остроконечными шпилями и трубами каминов стали появляться именно во второй половине столетия.

”Это лишь постное угощенье, / Ведь все еще только в начале”. — Гавейн называет постное угощение из рыбы пиршеством из-за большого разнообразия приготовленных блюд. Однако ему напоминают, что сейчас только сочельник, и все празднества и пиры еще впереди.

Рождение Слова. — Слово Божие есть Второе Лицо Святой Троицы, Бог Сын. Бог Отец сотворил мир Словом, т.е. Единородным Сыном Своим, при воздействии Святого Духа. “В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть”, — говорится в Евангелии от Иоанна (1:1, 3). В своем земном воплощении Бог Сын, сойдя с небес, принял облик Иисуса Христа, Рождение которого является главным христианским праздником (Ср. также: “Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и Сии три суть едино” (1-е Ин. 5:7)

...эта дама / Милей самой королевы Гиневры. — Гиневра в рыцарских романах является стандартом красоты, поэтому фразы типа “милей самой Гиневры” были достаточно традиционными.

День святого Иоанна — день евангелиста Иоанна Богослова, 27 декабря. Праздники продолжаются в замке три дня — с 25 по 27 декабря. Затем хозяин уговаривает Гавейна остаться, и в дальнейшем описываются еще три дня, непосредственно предшествующие Новому году. Таким образом, из счета выпадает 28 декабря. Возможно, упоминание об этом дне было пропущено переписчиком. Однако наиболее вероятно, что поэт “Гавейна”, в других случаях очень четко простраивающий числовую организацию романа, намеренно толкует события в замке как два периода по три дня (см. статью).

Длинных три ноты... — В XIV в. охотничий рог мог издавать только одну ноту, поэтому сигналы комбинировались из звуков разной длины. При подаче трех длинных сигналов собак спускали с привязи.

Задрожали звери от звонкого лая... — Охотники и гончие располагались кольцом на постах, окружая зону охоты. Собаки травили оленей, направляемые загонщиками к тому месту, где стоял лорд и его люди, готовые поражать зверей из луков. Кроме того, на постах были крупные гончие, которые могли завалить оленя. См., например, книгу “Искусство охоты”, написанную Эдуардом, герцогом Йоркским II, в 1406—1413 гг. (The Master of Game (by Edward, second Duke of York) / Ed. W.A., F. Baillie-Grohman. Edinburgh, 1904; на совр. англ. яз. — L., 1909; см. также: Виолле-ле-Дюк Э.Э. Жизнь и развлечения в Средние века. СПб., 1997).

...Не стреляют самцов в сезоны случки! / А яловых самок оттеснили, отделили... — Охота на оленей-самцов была запрещена с 14 сентября по 24 июня. На оленей-самок охотились с 14 сентября по 2 февраля.

...Загнаны в звонкий ручей и зарезаны. — Как свидетельствуют охотничьи трактаты того времени, оленей обычно гнали к реке. Существовал даже “сигнал оводе” для рога, извещавший охотников, что олень загнан в воду и настал момент взять дичь (см.: Виолле-ле-Дюк Э.Э. Жизнь и развлечения в Средние века. С. 256).

...господин... / Выпотрошил их [оленей] по принятым правилам. — Для дворянина считалось делом чести уметь разделывать оленя. В “Тристане и Изольде”, например, молодой Тристан поражает охотников короля Марка тем, с каким искусством он разделывает оленя. В рыцарских романах и охотничьих трактатах описания этого процесса, с упоминанием анатомических подробностей, встречаются весьма часто.

...вытащили пищеводы, / Завязали концы... — Конец пищевода завязывался, чтобы предотвратить истечение содержимого желудка.

...узлов не ослабив... — т.е. узлов на концах пищеводов.

Огузки. — Огузок — задняя часть туши.

...Воронам в чащу выкинули их долю. — “Долей” ворон и воронов были хрящи на грудных костях, которые и оставляли птицам в качестве лакомства.

...И каждый получил, что ему причиталось. — Каждый охотник получал свою долю добычи. Тот, кто убивал оленя, помечал его, а затем получал его шкуру в качестве вознаграждения. Тот, кто разделывал, забирал себе левое плечо и иногда голову. Правое плечо обычно отдавалось лесничему, шея — охотникам, а задние ноги и бока — лорду.

Рубцы. — Рубец — часть желудка жвачных животных, куда попадает проглоченная пища.

Скоро собаки сделали стойки... — Охота на кабана часто описывается в рыцарских романах, причем по стандартной схеме. Свирепый кабан, раня собак, долго уходит от преследования, и лишь мужество главного героя позволят загнать и убить зверя. См., например: Li Romans de Garin Le Loherain / Publ. par P. Paris. P., 1833—1835. P. 225—230. Пересказ эпизода охоты в “Романе о Гарене Лотарингском” XII в. изложен на русском языке в упоминавшейся уже книге Виолле-ле-Дюка (с. 242—247).

...такая толстая шкура / Была у вепря. — Как говорится в “Искусстве охоты”, у вепря настолько плотная шкура, особенно на лопатках, что ее называли “щитом”.

...пока не склонилось солнце. — Эта фраза не означает, что в этот момент погони солнце уже садится за горизонт. Ее смысл — в подведении итога под этой частью рассказа о долгой погоне, который возобновится в 62-й строфе. Ситуация аналогична описанию охоты на оленей, когда перед перенесением действия в спальню Гавейна говорится, что “день веселья миновал” (47), тогда как после возвращения действия обратно в лес (53) рассказывается еще о длительном процессе разделки туш.

...сверкающий меч / Выхватил рыцарь из крепких ножен... — В “Искусстве охоты” в качестве иллюстрации приводится изображение меча с широким острием (датируемого около 1500 г.), предназначенного для охоты на кабанов, и отмечается, что убить мечом кабана, которого не смогли завалить собаки, гораздо почетнее и благороднее, чем копьем.

Вилланель — старинное лирическое стихотворение из шести строф по три стиха и по одной заключительной строчке, предназначенное для пения.

Тут несколько собак учуяли лИса... — Описания охоты на лиса встречаются в рыцарских романах чрезвычайно редко, поскольку этот зверь не был достойным “противником” для благородного сословия, подобно оленю или кабану. Короткое упоминание об охоте на лиса есть в “Бруте” Лайамона. В охотничьих трактатах, однако, она представлена. В одном из самых ранних трактатов на французском языке, в “Книге о короле Модусе и королеве Рацио” начала XIV в. (см.: Le Livre du гоу Modus et de la royne Racio. P., 1839) описываются способы травли так называемых “пяти красных зверей”, к которым относились олень, оленек (маленькая, размером несколько больше зайца лань, водившаяся в лесах Европы и полностью истребленная в Средние века), лань, косуля и заяц, и “пяти черных зверей”: кабана, свиньи, волка, лисы и выдры.

Рейнар. — Под этим именем лис фигурировал в фаблио — грубоватых, юмористических историях, распространенных в городской среде. Использование поэтом такого имени подчеркивает, что лис — зверь не “благородный”.

А на голове — никакого убора, / Кроме красных камней... — Имеется ввиду сетка для волос, украшенная драгоценными камнями. Такая сетка изображена на голове леди на иллюстрации в манускрипте.

Так изящно поцеловал и сердечно, / В словах его содержалось столько сожаленья! — Длительный и тщательно разработанный ритуал прощания был частью хороших манер.

...Сначала надели шерстяную одежду, /Затем все остальные его доспехи... — В строфах 80—81, как и при отъезде Гавейна из Камелота, описывается его одежда и вооружение. Однако на этот раз вместо щита с изображением пентаграммы и Девы Марии говорится о поясе леди, который Гавейн надел “защиты ради”.

...прекрасно поясок был виден — / Зеленый на алом фоне одежды! — Интересно, что Гавейн надевает пояс леди сверху, а не под панцирь, как можно было бы ожидать. Он уезжает на рассвете и знает, что не встретится с бароном, с которым распрощался накануне вечером.

Ахилл и Гектор — персонажи греческой мифологии, герои Троянской войны. В оригинале упоминается только Гектор — старший сын троянского царя Приама и его второй жены Гекубы. Гектор возглавлял сопротивление троянцев грекам; его подвиги и борьба с наиболее прославленными противниками — Ахиллом, Аяксом, Патроклом — подробно описаны в поэме Гомера “Илиада”.

...И, вернее всего, — с дубиной... — По представлению человека из цивилизованного общества, такому свирепому персонажу, похожему на дикого человека из лесов, встречающегося в рыцарских романах, вполне подошла бы дубина.

Датская секира — боевой топор с длинным лезвием. Назывался “датским”, потому что был любимым оружием викингов, совершавших набеги на британские и французские земли.

Дважды два фута — 122 см.

...Одним движеньем приладил щит... — Щит был на спине у Гавейна, и одним движением плеч он перекинул его на грудь.

...Первая женщина обманула Адама... — Перечисляемые Гавейном библейские эпизоды, в которых женщины сбивали мужчин с пути истинного, часто использовались в проповедях. Ева, поддавшись искушению змея, вкусила плод с Древа познания добра и зла и уговорила Адама попробовать его, после чего оба были изгнаны из рая. Правитель и судья Израиля Самсон обладал огромной силой. Его возлюбленная Далила выведала, в чем ее секрет (он крылся в волосах, которых с рождения не касалась бритва), остригла ночью его волосы и за вознаграждение предала Самсона врагам. У Соломона было много жен разных вероисповеданий, и он строил для них небольшие храмы. Это вызвало бурное недовольство иудеев, потому что нарушало монотеизм. С крыши своего дворца царь Давид увидел, как купается Вирсавия, жена Урии, одного из его военачальников. Он повелел доставить ее во дворец, спал с нею, и она забеременела. Соблазн ввел Давида в грех, он возжелал чужой жены, а желание скрыть свой грех толкает его на еще большие прегрешения. Он приказывает командиру Урии послать того на верную смерть. Затем Давид женится на Вирсавии, но их первый сын умирает через несколько дней после рождения.

Бертилак де От-Дезерт. — Это имя, вероятно, кельтского происхождения; Hautdesert может означать “уединенное жилище на вершине”, поскольку слово disert в кельтских языках приобрело значение “уединенное жилище”. Однако кельтское значение вряд ли имелось автором в виду: имя составлено на характерный французский манер. Элемент desert, означающий “пустынное, необитаемое место”, достаточно часто встречается во французских составных географических названиях; haut обозначает “верх, высокий”. От-Дезерт, очевидно, относится к замку барона, стоящему на холме (средневековые замки всегда строились на возвышенной местности) посреди диких лесов. Вряд ли оно относится к Зеленой Часовне — никому не известному кургану, к тому же расположенному в долине.

Фея Моргана — сводная сестра Артура, тетя Гавейна. Моргана — дочь герцога Корнуолльского и Игрейн. Король Англии Утер Пендрагон полюбил Игрейн и пошел на герцога войной. Мерлин, советник Утера (а впоследствии и его сына Артура), делает так, что Утер принимает облик мужа Игрейн, когда тот выезжает ночью на вылазку против королевских войск. Мерлин проводит Утера в замок Тинтажель, и тот, проведя ночь с Игрейн, зачинает Артура. Герцог во время вылазки погибает, и Утер женится на Игрейн. (Эта история впервые рассказана в “Истории бриттов” Гальфрида, где имя короля расшифровывается как “Утер Драконья Голова”. Бертилак напоминает ее Гавейну в строфе 99.)

Родившегося Артура забирает Мерлин и передает его на воспитание одному из подданных Утера — барону Эктору. По одной из версий, Моргану после рождения Артура отправили в монастырь, чем можно объяснить ее нелюбовь к брату. Гиневру она тоже не любила. О причинах этой ненависти рассказывается, в частности, в “Ланселоте”, входящем в “Вульгату”. У Морганы была интрига с одним из рыцарей, раскрытая королевой. Моргана вынуждена была покинуть двор; присоединившись к Мерлину, она многое узнала у него о тайнах магии. Чтобы отомстить Гиневре и рыцарям Круглого стола, она построила в долине часовню, из которой тот, кто нарушил любовный обет, не мог выйти. Несколько рыцарей оказались заточенными в этой часовне, однако их спас Ланселот. Возможно, эта история стала поводом для включения этого персонажа в поэму “Сэр Гавейн”.

Мерлин — Самые ранние упоминания о Мерлине (точнее, о волшебнике, который потом стал ассоциироваться с ним) встречаются в кельтском фольклоре. Мерлин считался полудемоном-получеловеком. Гальфрид Монмутский собрал эти сведения, а также упоминания Ненния о молодом человеке по имени Амброзий, который пророчествовал при дворе короля Вортигерна, управлявшего центральными и южными землями Британии во второй четверти V в. Своего мага Гальфрид назвал Мерлин Амброзий и описал его деяния и пророчества в “Истории бриттов” и “Жизни Мерлина”. В Средние века древние мегалитические сооружения, в частности, Стоунхендж, считались постройками Мерлина.

...И он рассказал удивительную историю, / Не утаив ничего... — Возвращение ко двору и рассказ о своих приключениях были общепринятой практикой в романах артуровского цикла. В “Истории Мерлина” маг советует Артуру заставить каждого рыцаря перед отъездом в путешествие поклясться, что по возвращении он расскажет всю правду о том, что с ним приключилось.

...все решили, / Что... любой, в их братство входящий, будет / Носить через плечо зеленую перевязь... — Это решение порой рассматривается как указание на то, что “Сэр Гавейн” был написан по случаю основания какого-нибудь ордена. Французская фраза в конце романа “Honi Soit Qui Mai Y Pense” является девизом Ордена подвязки, основанного в 1348 г., однако лента этого ордена — голубая, и носится она ниже левого колена. Ни у какого другого ордена не было зеленой ленты.

Honi Soit Qui Mai Y Pense — “Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает”. Как гласит легенда, когда английский король Эдуард III танцевал на балу с Джоан, графиней Солсбери, у нее упала подвязка от чулка. Эдуард поднял подвязку, повязал ее себе на ногу и предостерег присутствующих от насмешек, сказав эту фразу. Она и стала девизом Ордена подвязки.

Современные исследователи полагают, что вряд ли этот эпизод стал поводом для основания Ордена. Вероятно, под подвязкой имеется в виду ремешок, которым прикреплялись детали доспехов: его могли счесть подходящим символом братства рыцарей, посвятивших себя служению родине. Девиз же Ордена может быть ответом противникам Эдуарда, претендовавшего на французский трон.

Аллитерация - повтор согласных звуков. В средневековой поэзии в аллитерацию включались и гласные; в современной поэтике их повторение называется ассонансом.

Gardner J. Introduction // The Complete Works of the Gawain-poet: In a Modernized English Version. University of Chicago Press, 1965. P. 3.

Oakden J.P. Alliterative Poetry in Middle English. Archon Books, 1968. P. 257–261.

Чосер Дж. Кентерберийские рассказы: Рассказ сквайра / Пер. О. Румера. М., 1996.

Poetry of the Age of Chaucer / Ed. by A.C., J.E. Spearing. L., 1974. P. 80.

Field R. The Anglo-Norman Background to Alliterative Romance // Middle English Alliterative Poetry and its Literary Background / Ed. by D. Lawton. Cambridge, 1982. P. 60.

Poetry of the Age of Chaucer. P. 1,3.

William of Palerne / Ed. W. Skeat // Early English Text Society. 1867. Vol. 1.

Beowulf: With the Finnesburg Fragment / Ed. by C.L. Wrenn. L., 1958.

Chaucer G. The Canterbury Tales: Prologue of the Parson’s Tale. L. 42—43 (пер. мой. — M.O.).

Spearing A.С. The Gawain-poet. Cambridge, 1970. P. 2.

Lefebre G. Studies and Notes Supplementary to Stubb’s Constitutional History, III. Manchester, 1929. P. 268.

Цит. по: The Pearl / Ed. M.V. Hillmann. N.Y., 1961.

Norris H. Costume and Fashion. L.; N.Y., 1947.

Oakden J.P. Op. cit. P. 47–102.

Spearing A C. Op. cit. P. 2.

См., например: Gollancz I. Introduction // Pearl: 2nd ed. Oxford, 1921.

Hulhert J.R. A Hypothesis Concerning the Alliterative Revival // Modern Philology. 1931. Vol. XXVIII.

Gollancz I. Op. cit. P. XXXVI.

Цит. no: Kjellmer G. Did the “Pearl-poet” write the Pearl / Goteborg, 1975. P. 14.

McLaughlin J.A. Graphemic — Phonemic Study of a Middle English Manuscript. The Hague, 1963. P. 17.

Greenwood O. Sir Gawain and the Green Knight, a Fourteenth–Century Alliterative Poem Now Attributed to Hugh Mascy. L., 1956.

Nolan B., Farley-Hills D. The Authorship of Pearl: Two Notes // Review of English Studies. 1971. Vol. XX. P. 295—302.

Peterson C.J. The Pearl-poet and John Massey of Cotton, Cheshire // Review of English Studies. 1974. Vol. XXV. P. 49—53.

Sir Gawain and the Green Knight: 2nd ed. / Ed. by J.R.R. Tolkien, E.V. Gordon. Oxford, 1968.

Здесь и далее в скобках указывается строфа перевода “Сэра Гавейна”.

Чосер Д. Троил и Крессида; Хенрисон Р. Завещание Крессиды; Шекспир У. Троил и Крессида. М., 2001. С. 20.

Там же. С. 310.

Spearing А.С. Op. cit. Р. 173.

Speirs J. Medieval English Poetry: The Non-Chaucerian Tradition. L., 1957. P. 230. См. также: Schnyder H. Sir Gawain and the Green Knight. Bern, 1961.

Speirs J. Op. cit. P. 219–226.

Benson L.D. The Source of the Beheading Episode in Sir Gawain and the Green Knight // Modern Philology. 1961—1962. Vol. LIX. P. 1—12.

Speirs J. Op. cit. P. 219—226.

Zimmer H. The King and the Corpse. N.Y., 1956. P. 76—77; Krappe A.H. Who Was the Green Knight? // Speculum. 1938. Vol. XIII. P. 206—215.

Levy B.S. Gawain’s Spiritual Journey: Imitatio Christi in Sir Gawain and the Green Knight // Annuale Mediaevale. 1965. Vol. VI. P.65—100; Randall D.B.J. Was the Green Knight a Fiend? // Studies in Philology. 1960. Vol. LVII. P. 479—491.

Schnyder H. Sir Gawain and the Green Knight. Bern, 1961. P. 41.

Подробнее о структуре рыцарского романа см.: Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М., 1986. С. 150.

Davenport W.A. The Art of the Gawain-poet. L., 1978. P. 143.

Vinaver E. The Rise of Romance. Oxford, 1971. P. 123.

Barron W.R.J. English Medieval Romance. Longman, 1987. P. 44.

Здесь и далее текст оригинала цитируется по изд.: Sir Gawain and the Green Knight: 2nd ed. / Ed. by J.R.R. Tolkien, E.V. Gordon. Oxford, 1968.

Fox D. Introduction // Twentieth Century Interpretations of Sir Gawain and the Green Knight / Ed. D. Fox. Englewood Cliffs (N.J.), 1968. P. 8.

Davenport W.A. Op. cit. P. 137.

Spearing A.С. Op. cit. P. 181.

Ауэрбах Э. Мимесис. М., 1976.

Burrow J.A. A Reading of Sir Gawain and the Green Knight. L., 1965. P. 177.

The Age of Chaucer / Ed. B. Ford. Penguin books, 1978. P. 152.

Михайлов А.Д. Французский рыцарский роман. М., 1976. С. 116.

Чавчанидзе Д.Л. Два романа штауфенской классики // Проблема жанра в литературе Средневековья. 1994. С. 89—93.

Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

Цит. по: Майер Р. В пространстве — время здесь... История Грааля. М., 1997. С. 15.

Turville-Petre Т. The Alliterative Revival. Cambridge, 1977. P. 68.

Spearing A.C. Op. cit. P. 190.

Bloomfield M.W. Sir Gawain and the Green Knight: An Appraisal // Publications of the Modem Language Association of America. 1961. Vol. LXXVI. P. 18.

“Гордость и предрассудки” Д. Остин, “Записки Пиквикского клуба”, “Большие надежды” Ч. Диккенса, “Ярмарка тщеславия” У. Теккерея, “Сыновья и любовники” Д. Лоуренса, “Портрет дамы” Г. Джеймса, “Поездка в Индию” Э. Форстера.

Матюшина И. Г. Возрождение аллитерационной поэзии в позднесредневековой Англии // Проблема жанра в литературе Средневековья. М., 1994. С. 206.

Смирницкая О. А. Литературное самосознание исландцев XII—XIII вв. и проблемы становления жанровых форм // Проблема жанра в литературе Средневековья. М., 1994.

Мелетинский Е.М. Указ. соч. С. 153.

Fox D. Op. cit. P. 5.

Смирницкая О.А. Поэтическое искусство англосаксов // Древнеанглийская поэзия. М., 1982. С. 229—232.

См.: Древнеанглийская поэзия / Подг. О.А. Смирницкая, В.Г. Тихомиров. М., 1982.

Burrow J. A. Op. cit. Р. 179.

Ср., например, роман Кретьена де Труа “Ивейн, или Рыцарь со львом”.

Shedd G.M. Knight in Tarnished Armour: A Meaning of Sir Gawain and the Green Knight // Modem Language Review. 1967. Vol. LXII. P. 5.

Fox D. Op. cit. P. 8.

Бахтин М.М. Указ. соч. С. 304.

Бахтин М.М. Указ. соч. С. 460.

Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах //Труды по знаковым системам. Тарту, 1965. Вып. 181.

Jauss H.R. Alterität und Modemität der mittelhochdeutschen Literatur. Munchen, 1955. S. 8.

Spearing А.С. Op. cit. Р. 210.

Spearing А.С. Op. cit. Р. 230.

Spearing А.С. Op. cit. Р. 191.

Howard D.R. The Three Temptations: Medieval Man in Search of the World. Princeton, 1966. P. 230.

Spearing А.С. Criticism and Medieval Poetry. L., 1964. P. 38.

Spearing А.С. The Gawain-poet. P. 236.