— Ты только взгляни на него! И этот — один из нас?
Клорати, с Волиена, Джохору
Направляю вам выдержки из очень длинного рапорта, представленного агентом AM 5.
Прошел один В-год с тех пор, как Грайс был похищен мотцанцами, и теперь они начали жалеть о своем поступке. Все их попытки спровоцировать Волиен на то, чтобы дать огласку их делу, неизменно проваливаются. Когда они намекают на пытки, становится еще хуже — совсем никакой реакции. Для мотцанцев превыше всего верность своим, потому что каждый на Мотце — «из наших». Мотцанцы уже перестали удивляться, как такое может быть: власти на Волиене как будто забыли об одном из своих официальных лиц. Грайс все еще «пленник»: его тюрьма — библиотека, но он торчит тут, потому что ему так хочется. Это книжное собрание было похищено мотцанцами из провинциального городка на Волиене когда-то давно, причем все с той же целью — добиться огласки. Тогда им это удалось. Возмутительно! Весь Волиен только и говорил об украденной библиотеке, а потом о ней забыли. Как же может быть, удивляются мотцанцы, что волиенцы беспокоились о книгах больше, чем о чиновнике? Интересно отметить, что в этой библиотеке хранятся результаты обследования, проведенного учеными империи Волиен на материале волиенцев как биологического вида. В дни, когда имперское развитие Волиена достигло своего пика, шел процесс широкомасштабного изучения подчиненных планет, и исследователи завели полезную привычку рассматривать виды и расы народов как виды и разновидности животных, изучать их так же — или почти так же — бесстрастно, как мы изучаем виды и гены. В какой-то момент ученых осенило, что хотя они вели наблюдения бесстрастно, но еще не сделали попытки применить этот же метод исследования к своему собственному образу жизни, а рассматривали его всегда изнутри, весьма субъективно. Они тогда подвергли себя исследованию согласно собственной методике, пытаясь — хотя это всегда довольно трудно — увидеть себя чужими глазами. В этой провинциальной библиотеке содержится уйма результатов их исследований.
Грайс проводит время за чтением. Полученное им ранее образование было в основном направлено на подготовку его к руководству, конкретно ему внушили убеждение в превосходстве, которым должен обладать любой представитель правящих кругов Империи. Грайс и не предполагал, что было собрано столько разнообразных сведений о его собственном виде. Вы спросите, как так получилось, что волиенцы, обладая такой ценной информацией, не поспешили воспользоваться ею в практических целях, не обучили свою молодежь — такие вопросы возникают у Грайса. Вероятно, когда историки начнут работать над изучением этой конкретной эпохи — кануном захвата «Империи» Волиен Сириусом, — сей факт покажется им самым примечательным: почему волиенцы, обладая столь обширным материалом о механизме управления собой как личностями, группами, конгломератами, так и не воспользовались им? Полагаю, все дело в их природной склонности к летаргии. Имея такой сложный, многокомпонентный ум…
Грайс совершенно подавлен и разбит. С тех пор как он решил всей душой верноподданнически предаться простодушию и однонаправленности ума мотцанцев, на него с каждым днем обрушивается лавина фактов, мешающих ему принять эту их однонаправленность. В голове у него рождаются все новые идеи, соображения, осмысления возможностей; он охвачен лихорадкой, для остужения которой с любовью думает о своих новых товарищах, таких строгих, суровых, таких преданных. И Грайса необычайно успокаивает и восхищает наличие у них одной извилины.
Итак, передаю слово нашему агенту.
Рапорт агента AM 5 (в сокращении)
Ох эти бедные Воплощения! Они не могут решиться на противостояние Грайсу! Иногда у них возникает мысль, что его надо бы забросить назад, на Волиен, дабы избавиться от него. Воплощения жаждут устранить его, но Грайс, кажется, высказывая свое восхищение ими, нечаянно сформулировал какую-то фразу, которая для них священна и делает его неприкасаемым, — теперь у него статус гостя. Но это еще не окончательно, потому что в итоге Грайс все же может оказаться для них полезным в качестве заложника. Я поощряю эти их редкие минуты работы мысли, сомнений, пытаясь по мере своих слабых сил (каждому из нас порой присуще тщеславие) подтолкнуть процесс эволюционирования этих однобоко мыслящих героев.
