— Тоже оставила?
— Точно так, на кухонном столе. И пока я осматривался, трезвонил непрерывно.
— Мария?
— Она самая.
— Ты ей сообщил?
— Нет, поехал сразу к тебе.
— Считаешь, что мать Марии похитили?
— А что еще? Запоями она не страдала, по мужикам не бегала, провалами памяти, так чтобы пойти и забыть дорогу назад, не мучилась. С Машей созванивалась каждый день да не по одному разу. А тут телефон брошенный. И дверь нараспашку, и суп на плите… Я поговорил с соседями, они сказали, что видели у дома большой черный джип, который стоял около получаса, а потом уехал.
— А людей видели?
— Нет. Никого. Если кто-то и был, соседи не обратили внимания.
— Может, это просто ограбление? — с надеждой спросил Игорь.
— Не похоже. В комнате, на видном месте, паспорт лежал, а в нем деньги. Немного, несколько тысяч, но грабители бы их обязательно прихватили. Не ограбление. Это похищение. Для чего — сам догадываешься.
Игорь догадывался.
— Они перешли к активным действиям. Думаю, в самое ближайшее время обозначат себя. Будь готов.
— А что делать с Машей? Что придумать?
— Боюсь, ничего придумывать не придется. Надо сказать всё как есть. Если мы будем врать, она нам этого не простит.
— Но тогда она приедет.
— Конечно. Приедет и напишет заявление в полицию о пропаже родственницы.
— А если они именно этого добивались?
— Вряд ли. Иначе они могли бы похитить ее еще тогда, когда пугали. Мария им теперь без надобности, они возле тебя круги нарезают. И все эти нападения и похищения лишь способ давить тебе на психику. Если хочешь, даже приглашение к разговору.
— Но зачем им мать Марии?
— Чтобы она оказала на тебя давление. А она окажет! Смею тебя уверить — мало не покажется! — сочувственно сказал Михаил.
— То есть во всех этих несчастьях виновен я один, — задумчиво произнес Игорь.
— Выходит, так. Но кто мог знать?
— Я мог! Я ведь подозревал, что в нашей конторе что-то не чисто. Вернее, понимал! Эти переводы… Зачем я вообще со всем этим связался!
— Связался, верно, зря. За большими деньгами всегда идут большие проблемы. Ну да теперь ничего не исправить.
— Где мы будем искать мать Марии?
— А мы не будем, потому что не найдем. Пусть этим занимается полиция.
— Но мы должны что-то делать, нельзя же вот так просто валяться, когда они…
— Если нужно, то будешь валяться! Чем меньше ты теперь суетишься, тем лучше для всех. Если они пошли на столь резкий шаг, значит, их поджимает время и долго паузу держать не будут! Они обязательно объявятся и озвучат, что хотят…
Раздался звонок. Игорь взглянул на мобильный.
— Мария.
Михаил покачал головой:
— Лучше не отвечай.
Звонки не прекращались. Слушать их дальше не было никаких сил. Игорь ответил:
— Да.
— Игорь, у меня пропала мама! — Голос Марии был сдержанный, но чувствовалось, что она в любой момент может сорваться в истерику.
— Я знаю, — ответил Игорь.
— Откуда?
— Миша сказал.
Михаил замотал головой и замахал руками, показывая, что его здесь нет.
— Он сказал, что пока беспокоиться рано, возможно, твоей маме стало плохо, и ее увезли на «скорой».
— И это не повод для беспокойства! — возмутилась Мария.
Да, что-то не то он ляпнул. Трудно ему играть в конспирацию. Михаил только головой покачал — успокоил, называется. Как будто хрен редьки слаще…
— Я лечу домой! — решительно заявила Мария. — Немедленно. Первым же рейсом! И скажи Михаилу: пусть не думает от меня прятаться!
Отбой.
— Она возвращается, — тихо сказал Игорь. — Рекомендовала тебе не прятаться.
— Да? — вздохнул Михаил. — Ну, теперь всем мало не покажется!
Эпизод сорок седьмой. Два месяца и двадцать дней до происшествия
— Больной, к вам посетитель.
— Ко мне? Кто?
— Не знаю… Сказал, что ваш хороший знакомый. Пропустить?
Но пропускать никого не пришлось. В дверь без приглашения протиснулся нежданный и незваный гость. Не самый хороший знакомый. Скорее нехороший. И даже плохой.
— Добрый день. Приятно видеть вас хоть не очень здоровым, но живым. — Водрузил на тумбочку здоровенный пакет. — Здесь гостинцы: фрукты, сладости, орехи. Негоже ходить к больным с пустыми руками. Как вы тут устроились?
— А как вы… сюда попали?
— Не без труда. Охранники здесь уж больно неприветливые. Но, как видите, я здесь.
