«Она выглядит гораздо моложе Амбер», подумал он. Сначала он предположил, что ей около двадцати трех, но она, должна быть, старше, если занимает такую должность. Он выпил еще пива. «Забудь о ее проблемах и завтра отправь ее из дома», – напомнил он себе.
Он не должен заниматься ее делами. У него есть дом, ранчо. Двое малышей, которых он обязан защищать и растить.
– Может быть, твоя сестра нашла себе кого-нибудь? Когда я с ней разговаривал, она не выглядела испуганной. Или скрывавшейся от кого-нибудь. – Пока Амбер не подсела к нему, он видел, как она флиртовала с каким-то мужчиной в баре. – Мой тебе совет, возвращайся домой и подожди. Она позвонит.
– Я говорила с барменом в «Красной ракете», – сказала Эмили, – и он назвал мне мужчин, которые были в баре в тот вечер, а также тех, кто частенько бывает там. Я хочу расспросить их об Амбер. – Она провела рукой по лбу. – У тебя есть аспирин? У меня болит голова.
Он сходил в кабинет и принес ей пузырек с лекарством. Эмили достала две таблетки и выпила их. Он подвинул свой стул к столу.
– Повернись, я помассирую тебе шею. Иногда это помогает от головной боли лучше таблеток.
После минутного замешательства она повернулась к нему спиной.
Зак подвинул свой стул поближе, опять уловив цветочный аромат ее духов. Он начал массировать ей шею, чувствуя, как напряжены ее плечи. Она откинула голову и попыталась расслабиться. Ее тело под руками Зака было теплым и мягким. Ему хотелось погладить ее, но он чувствовал, что играет с огнем. Он вытащил из ее волос оставшиеся заколки, и последние локоны упали на плечи.
– Что ты делаешь? – спросила Эмили.
– Расслабься. Я делаю тебе массаж. Ты чувствуешь, что тебе стало легче?
Она молча отвернулась. Он передвинул руки на ее бока, но девушка запротестовала.
– Я ушибла бок.
– Это от моего удара? – он почувствовал себя виноватым.
– Да. – Эмили потрогала ребра справа. «– Может быть, я помогу тебе…
– Обойдусь, – возразила она, но голос ее потеплел. – Мне стало лучше. И аспирин помог.
– Хорошо, – согласился он. Интересно, как она отреагирует, если поцеловать ее? Но он отбросил эту мысль. «Держись подальше от этой женщины», – напомнил он себе. Но продолжал массировать ее изящные плечи. – Ты можешь назвать имена тех мужчин, о которых говорил бармен?
Она вынула из джинсов список и подала ему. Зак проглядел список и нахмурился.
– Я знаю некоторых. Двое – бывшие полицейские. Не связывайся с ними.
– Но это единственная ниточка к ней. Кроме тебя. – Она отодвинулась и повернула стул, оказавшись к нему лицом. – Все, можно заканчивать.
Ему хотелось продолжать эти мягкие прикосновения. Он был настолько поглощен детьми и ежедневной работой на ранчо, что не мог вспомнить, когда у него в последний раз была женщина. Слишком давно…
– Спасибо. Я чувствую себя лучше, – добавила Эмили.
– Всегда рад угодить даме, – шутливо отозвался Зак.
Ее глаза блеснули, и она улыбнулась. Пораженный переменой, произошедшей в ней, он был ослеплен. На левой щеке у нее появилась ямочка, и озабоченное выражение на мгновение исчезло с ее лица. Как луч солнца в пасмурный день, инстинктивно отметил он.
– Так ты изменил свое мнение обо мне? – поинтересовалась Эмили.
Он не мог не подвинуться ближе и посмотрел прямо ей в глаза.
– Оно достаточно улучшилось. И твоя должность вполне располагает, – быстро добавил он. – Итак, ты ищешь здесь свою сестру. Но Амбер могла уйти из «Красной ракеты» и отправиться в Калифорнию или Мексику. Я по-прежнему считаю, что тебе следует вернуться домой и предоставить это дело полиции. Или нанять сыщика.
– Не могу сидеть и ждать. Я всегда сама занимаюсь проблемами своей семьи. Кто-то должен брать это на себя.
Зак опять почувствовал желание, и его охватил гнев на себя. Он потянулся через стол и схватил пиво, собираясь выпить. Тут его взгляд упал на ее полные губы. «Надо срочно отправить ее домой».
– Тебе не надо встречаться с этими людьми.
– Я не привыкла подчиняться приказам незнакомых людей.
– Ты рискуешь.
– Я понимаю, но мне нужно получить некоторые ответы. Это касается и тебя тоже. – Ее интересовал Зак и его ранчо. Шериф Нунез сказал, что Зак унаследовал свое ранчо, а это означает, что его семья имеет корни в этих краях. Он не чужой здесь, почему же он живет затворником? Она вспомнила о закрытых воротах и колючей проволоке, изгороди, о его необщительности. – А почему ты запираешься? Разве это обычно для фермера?
